Больше я заснуть не смог. Боялся вернуться туда, где только что был.
Все спали, кроме Маклина, который бодрствовал на страже. Слабо сиял световой шарик. Я поднялся и подсел к негру.
- Почему не отдыхаешь? - спросил Маклин.
- На том свете отдохнем.
- Хандришь?
- Не очень.
Помолчали. Каждый думал о своем. Впереди последний переход. Через несколько часов начнется жаркая работа. Шуршание послышалось сзади и чуть сбоку. Мы резко обернулись, моя рука легла на рукоятку разрядника, кобуру с которым я не снимал даже ночью. Никакой опасности не было. Это был всего лишь заспанный Фахел.
- Еще одна сова, - усмехнулся Маклин, затем спросил Фахела: - Чего не спишь?
- Я должен... Пламя...
Двигался Фахел угловато и неуклюже. Цитиане сильно измотались за время нашего совместного путешествия.
- Пламя, говорит, - скривился Маклин.
- Что-то странный он какой-то, - откликнулся я. Мне что-то не понравилось в движениях Фахела - какая-то нарочитая искусственность.
- Да они вообще странные. И не сейчас, а в принципе.
- С другой стороны, мы тоже для них странные. Наверное, полная стыковка психологии у жителей разных культур - большая редкость.
- Не скажи. Взять Звездное Содружество Сорок процентов планет и их обитатели чуть ли не повторяют Землю и человечество. Негуманоидные цивилизации в исследованной Содружеством части Галактики составляют меньше полпроцента. Вот с негуманоидами найти общий язык действительно нелегко.
- Интересно. В принципе, нет никаких ограничений для возникновения самых удивительных биоструктур, в том числе на небелковой основе. Откуда же такая общность? Если, конечно, отвлечься от идеи Чаева о Великом Конструкторе - ею можно объяснить что угодно.
- Это с Ковальским лучше обсуди. - Маклин зевнул. - Есть множество версий. Знаешь, что такое панспермия? Это перенос частичек жизни с одной планеты на другую. Эта теория не выдерживает никакой критики. Идея переселения гуманоидных существ из одной системы в другую какой-то развитой цивилизацией ближе к истине. Ученые Содружества каждую пятую популяцию разумных существ объясняют именно так. Ну а как насчет общности флоры и фауны? Да и вообще, откуда берется жизнь и почему приобретает именно такие формы? Как ни крути, но без идеи Конструктора нелегко объяснить все это.
- Но он должен действовать посредством каких-то физических, химических явлений.
- Если посмотреть на Галактику со стороны, то увидишь океан с воронками, течениями тонких энергий, формирующих грубую материю, в том числе и живую. Нужно ли объяснять, что одно течение формирует примерно схожие структуры, другое - иные. Галактика наша сформирована преимущественно одним гигантским водоворотом. Что творится в других галактиках - не знаю. Туда нам пока хода нет.
- Рекс, с ним все-таки что-то не то. - Я обеспокоенно кивнул в сторону Факела.
Тот стоял, обеими руками касаясь стены, и завороженно смотрел в одну точку.
- Фахел, что с тобой? - забеспокоился я.
- Не мешай... Я должен... Огонь...
- Да оставь его в покое, Саша. Должен - значит, должен, - махнул рукой Маклин. - Так вот, существует еще теория, которая описывает тенденции...
Неожиданно Фахел оттолкнулся от стены и проворно скользнул в темный проход.
- Подожди, Рекс! - воскликнул я. - Давай за ним.
В этот миг я понял суть моих тревог. Опасность была близко как никогда. Я не думал, что успею, что смогу помочь. Я ни на что не надеялся, но правильно сказал Герт: когда ближнему угрожает опасность, не в наших правилах подсчитывать шансы на успех.
От прохода меня отделяло метров десять. Я устремился вперед и преодолел больше половины расстояния, когда обжигающая волна ударила меня в грудь. Я упал. Дыхание перехватило, меня вжало в пол, к горлу подкатила тошнота. В это же мгновение оборвалась еще одна серебряная нить. Фахел погиб...
***
От Фахела не осталось и следа так же, как и от всех прочих несчастных. И опять мы не могли даже предположить, какая нечистая сила его взяла.
Я очухался быстро. "Осьминог" отпустил меня и убрался восвояси удовлетворившись одной-единственной жертвой. Надолго ли?
- Здесь его энергоинформслед обрывается, - сказал Ковальский, указывая на точку в трех метрах в глубине туннеля.
Мы тщательно осмотрели это место, но не нашли ничего интересного.
- Что его выманило сюда? - произнес Герт.
- Не знаю. - Я пожал плечами. - Он шел, как робот, и это показалось мне странным.
- Вы должны были сразу действовать.
- Должны, - кивнул Маклин. - Но мы не сообразили, что происходит. Мы не так хорошо знаем цитиан, чтобы сказать определенно, что в их поведении нормально, а что нет.
- Я слишком поздно понял, что он попал в сеть, - признался я. - Хотя должен был понять это раньше.
- Что за сеть?
- Его, как рыбу, кто-то поймал в сети и потащил к берегу.
- Рыба на берегу не может дышать, - поддакнул Ковальский.
- Вы что-нибудь почувствовали необычное? - обратился Герт к цитианам.
- Мы спали и ничего не чувствовали...
- Так же было, когда исчез Курбагаз...
- И почти так же исчез Марконс...
- Казагассс настигает нас...
- Мы не успеваем. Он вернется. И скоро...
- Вы говорили, что выбрали безопасное место. Почему же это произошло? холодно осведомился Ковальский.
- В другом месте он пришел бы раньше и забрал бы не одного, а может, всех...
- Дело ясное, - вздохнул Герт. - Что делать дальше?
- Идти к форту, - сказал я. - Вся надежда на то, что я или цитиане почувствуем приближение "осьминога",
- Да-а, большая на вас надежда, - прищелкнул языком Герт. - Вон Фахел исчез, как не было...
- И все-таки мы чувствуем его. Лучшего же ничего нет.
- Мы гордимся Фахелом... - затараторили цитиане.
- Он погиб как воин, и его имя будет выбито на стене Скорби...
- Мы должны отдать ему почести...
Сарн выплеснул горючую жидкость на место, где погиб Фахел, бросил туда кубики. Взметнулось вверх оранжевое пламя. Каждый из цитиан коснулся рукой груди, лба и провел над огнем ладонью, шепча под нос какие-то слова на своем птичьем диалекте.
- Мы готовы... - произнес Сарн.
- Пора идти...
Это была странная "прогулка". Еще более странная, чем мой первый визит в ТЭФ-зону, когда я словно пробирался по минному полю и каждый мой шаг мог стать последним. Сейчас я смотрел на себя со стороны и препарировал свои чувства, боясь упустить хоть малейшее изменение. Время от времени я ощущал, что смерть дышит в спину или в ухо, и тогда приходилось корректировать маршрут. Не сколько раз об опасности предупреждали цитиане. Слава Богу, ходов и пещер становилось все больше, поэтому имелись большие возможности для маневра. Не знаю, кто шел по нашим следам, но пока нам удавалось обходить его, избегать встречи. Иногда казалось, что нас вот-вот настигнут, но мы все-таки уходили.
Мы шли по длинному коридору с гладкими и черными стенами, за поворотом метрах в ста мы увидели выход. В проеме алело слабое сияние.
- Там что-то есть, - сказал Ковальский.
- Точно, - согласился я. - Но опасности незаметно.
- Неважно. Лучше обойти это место. - У Герта вошло в привычку при обсуждении общих проблем говорить на спейслинге.
- Обратного пути нет... - затараторили цитиане.
- Казагассс толкает нас в спину...
Герт прикусил губу. Я видел, что он готов взорваться. В глубине души он не верил ни в какого Казагассса, а равно и в пользу наших судорожных перемещений, бега незнамо от кого. Он воспринимал это как театральное представление, в котором вынуждают участвовать и его. Но он прекрасно понимал, что нельзя не считаться с исчезновением Уолтера и Фахела и что смерть, похоже, действительно где-то рядом.
- Хорошо, тогда вперед, - недовольно произнес Герт. - Я пойду первым.
Когда до конца коридора оставалось метров тридцать, Герт жестом приказал всем остановиться, вытащил из кобуры разрядник и пошел вперед один. Его черный силуэт мелькнул в алом проеме и исчез. Вскоре он появился снова и махнул нам рукой, приглашая следовать за ним.