– Жаль, что никого из вас не было рядом, когда это случилось, – отметил Кремер.
Это замечание показалось мне неуместным. Было очевидно, что Феликс ему не нравится.
– И вы говорите, что представления не имеете, кто бы хотел смерти Вукчича?
– Нет, сэр, не имею. – Феликс задумался. – Конечно, есть кое-какие догадки. Взять, например, женщин. Марко был галантным кавалером. Единственное, что могло отвлечь его от работы, это женщина. Не скажу, чтобы он ставил женщин выше соуса, – он не допускал небрежности по отношению к соусу. Но он был не равнодушен к женщинам. Ему ведь не требовалось торчать на кухне, когда вечер в разгаре. Джо, Лео и я вполне со всем справлялись. И если Марко хотел поужинать с дамой, мы были не в обиде. Насчет других не скажу, не знаю. Сам я женат, у меня четверо детей и совсем нет свободного времени. Но всем известно, какую бурю чувств может вызвать женщина.
– Так он был бабник, – пробурчал сержант Стеббинс.
– Пф! – поморщился Вульф. – Галантность совсем не всегда прислужница похоти.
Все это было слишком тонко для присутствующих, но факт остается фактом: Вульф сам спрашивал меня об отношениях Марко с женщинами. А через три часа этот вопрос прозвучал снова.
Феликса отпустили, попросив прислать Джо. Появились другие детективы из уголовной полиции, а также помощник районного прокурора. Официантов и поваров допрашивали в отдельных кабинетах и у всех допытывались о женщинах, с которыми в последний год ужинал Марко.
К тому времени как Вульф выразил желание закончить на сегодня, встал и потянулся, было уже далеко з́а полночь и мы собрали целую кучу сведений, включая имена семи женщин, из которых ни одна не пользовалась дурной славой.
– Вы сказали, что приложите все усилия к тому, чтобы преступник был пойман и привлечен к ответственности в кратчайший срок, – напомнил Кремер. – Я бы не хотел вмешиваться и только напомню, что полиция будет рада помочь вам.
Пропустив ехидное замечание мимо ушей, Вульф вежливо поблагодарил Кремера и направился к двери. По дороге домой в такси я поделился с ним маленькой радостью: никто не упомянул Сью Дондеро. Вульф не ответил. Он сидел на краю сиденья, вцепившись в ремень, готовый в любой момент спасать свою жизнь.
– Хотя должен заметить, – добавил я, – женщин и без нее набралось предостаточно. Думаю, его дамам это не понравится. Завтра к полудню их будут обрабатывать тридцать пять сыщиков, по пять на каждую пассию. Упоминаю об этом просто так, на тот случай, если вам вдруг втемяшится в голову собрать всех семерых завтра в одиннадцать в вашем кабинете.
– Заткнись, – рыкнул он.
Обычно я норовлю поступить ровно наоборот, но на сей раз решил подчиниться. Когда мы подкатили к нашему старому особняку на Западной Тридцать пятой улице, я заплатил водителю, вышел, придержал дверцу для Вульфа, поднялся по ступенькам на крыльцо и открыл дверь своим ключом. Как только Вульф переступил порог, я закрыл дверь, накинул цепочку, а обернувшись, увидел Фрица, который доложил:
– Сэр, к вам пришли. Дама.
У меня мелькнула мысль, что я буду избавлен от массы неприятностей, если дамочки начнут являться сами, без приглашений, но Фриц добавил:
– Это ваша дочь, миссис Бриттон.
В голосе Фрица улавливалась слабая тень упрека. Он уже давно не одобрял отношения Вульфа к его приемной дочери.
Темноволосая девушка с Балкан, говорящая с сильным акцентом, в один прекрасный день свалилась на голову Вульфа и умудрилась впутать его в дело, которое отнюдь не способствовало увеличению нашего банковского счета[4]. Когда все кончилось, она возвестила, что не намерена возвращаться на родину, но и не собирается воспользоваться теми преимуществами, которые дает ей бумага, оформленная много лет назад в Загребе и удостоверявшая, что она является приемной дочерью Ниро Вульфа.
Она преуспела в двух направлениях – получила работу в туристическом агентстве на Пятой авеню и через год вышла замуж за его владельца, некоего Уильяма Р. Бриттона. Между супругами Бриттон и мистером Вульфом не возникало трений. Трения возникают при контакте, а как раз контакта-то никакого и не было. Дважды в год – на день рождения приемной дочери и на Новый год – Вульф посылал ей огромный букет изысканных орхидей, и все, если не считать, что он присутствовал на похоронах Бриттона, когда тот скончался от сердечного приступа в тысяча девятьсот пятидесятом году.