– Да, конечно, но он приехал вчера вечером и утром уехал. Вы что же, думаете, что это он подложил? – спросила женщина с подозрением.
– Я пока ничего не думаю, просто интересуюсь. Мне надо знать, кто мог войти в квартиру без вашего ведома.
– Мы бы услышали, – женщина пожала плечами.
– Ну, бывает так, что во время свидания люди ничего не слышат вокруг и не видят. Разве не так? – Ерохин заглянул ей в лицо.
– Ну-у, конечно, всякое бывает, – ничуть не смущаясь, ответила женщина, – но вчера, уверена, услышали бы, – повторилась она.
Ещё немного побродив по комнате убитой девушки, Ерохин с соседкой вышли.
У порога он спросил:
– Кто ещё из ваших соседей сможет рассказать об Оксане?
Женщина, недолго думая, ответила:
– Бабка Горбунова. Вот кто все видит и слышит! Наверняка, во дворе сидит, всех караулит!
На скамейке у крыльца Ерохин, действительно, увидел пожилую женщину, в вязаном берете, модном пальто и ярко накрашенными губами. Он поздоровался с ней и присел рядом:
– Вы не знаете, где мне найти бабушку Горбунову?
Женщина всем телом повернулась к Ерохину:
– Это ты кого назвал бабушкой?! Меня?! Я, молодой человек, не была ею и никогда не буду! – она презрительно поджала губы и, оглядев капитана с ног до головы, добавила: – Посмотрю, какой ты будешь в мои годы!
– Извините, я не хотел вас обидеть, но, согласитесь, если вам говорят, что есть такая бабушка, – он намеренно смягчил слово «бабка», – то, как бы вы представили себе человека? Теперь-то я вижу, что вы вполне интересная женщина в определенном возрасте, – капитан открыто польстил Горбуновой, почувствовав её непростой характер.
– Ладно, знаю, кто так меня представил – Инка, сволочь! Так что хотел спросить?
– Я из… – Ерохин достал документы, но женщина отмахнулась, даже не взглянув на них:
– Мне плевать, откуда ты! Спрашивай!
Ерохина все больше смущала такая беспардонность пожилой женщины, но все же он продолжил разговор:
– Вы знали Оксану Ильченко?
– Эту б…ь? Да кто ж её не знал? Инка такая же! Наверно, и живут с одним мужиком! Тьфу! – она смачно сплюнула.
Ерохина совершенно покоробила такая хамская характеристика обоих женщин.
– За что же такая немилость? – сдерживая свои эмоции, спросил капитан.
– Не за что мне их любить! У Оксанки был жених, так отвергла его. Нашла себе, и кого?
– И кого же?
– Был у неё тут гость, видела я! Инка уехала к своей сумасшедшей сестре, а эта шалава сразу привела такого черта!..
Ерохин, ругнувшись про себя, достал фотографию, найденную в шкафу Оксаны, и показал её Горбуновой:
– Вот этот?
Женщина мельком взглянула на снимок:
– Да что ты! Это – обезьяна, а тот, говорю же, черт! Волосы – во! – она растопырила пальцы, – длинные черные, усы страшные какие-то! А сам белый! Не мужик, а демон! Тьфу, мерзость, да и только! – снова сплюнула она.
Капитан уже едва сдерживался, чтобы не наговорить грубостей этой хамоватой бабе, но описание мужчины походило на то, что рассказали и Хижин, и Усладова. Дальше она довольно подробно описала одежду незнакомца. И добавила, что он приходил каждый вечер, пока не было дома Инны, несколько раз уходил только утром.
– Именно приходил, а не приезжал? – уточнил Ерохин.
– Сказала, что приходил, значит, приходил! Если Инкин «дятел» приезжает всегда, так приезжает!
– Почему же «дятел»?
– Ха-ха! Называет её «берёзкой» и долбит! – со скабрёзной улыбкой произнесла Горбунова, а Ерохин, передернувшись от этих слов, почему-то подумал, что эта баба не понаслышке знакома с местами не столь отдаленными, и решил задать последний вопрос, чувствуя, что больше не в состоянии слушать мерзость из уст этой женщины:
– Вы знаете того человека, который приезжал к Инне Щербань?
– Да Лыков это, из Райздрава. Мужик женатый, а сюда, как на работу таскается! Собака!
– А другие незнакомые мужчины приходили в ваш дом к кому-нибудь? – Ерохину очень хотелось уйти, но оставались ещё вопросы.
– Ну, ко многим ходят! В седьмой квартире пьянки постоянные, там, кого хочешь, встретишь! Участкового приходится вызывать! Вот он тоже частенько приходит! Вроде придет разобраться, а сам с ними пьет наверняка! Сволочь! – она смачно сплюнула, чем вызвала у Ерохина приступ отвращения. Он уже даже поднялся, чтобы уйти, но женщина схватила его за руку, останавливая: – Спросил – сиди! Из незнакомых больше никого не видела, а вот ко мне ходит наш терапевт. Положительный такой мужчина, внимательный. Катька, соседка моя, думает, что она больная, ага! Как бы ни так! Он просто по пути к ней заходит, а мне дорогие лекарства выписывает, и давление меряет, выслушает всё! Хороший врач!