– Н-нет! – девочка энергично затрясла головой и отвернулась. Тогда Дубовик понял, что она сказала неправду, но решил этого не показывать. По-прежнему, тепло и дружелюбно попрощавшись с ней и попросив разрешения взять ненадолго снимки в рамках, ушел.
Кривец встретил подполковника у подъезда. В руках его была авоська с бутылками кефира и хлебом. Посмотрел со страхом на Дубовика, тот отрицательно покачал головой. Объяснив Иннокентию причину своего визита, поднялся с ним в квартиру.
Фотографии висели над комодом. Кривец осторожно снял их, завернул в газету и подал Дубовику. Потом произнес потерянно:
– Я поверил в то, что вы мне сказали. Люба приснилась мне, попросила беречь дочку. Найди, подполковник, того, кто это сделал! – Кривец дотронулся рукой до его ладони и крепко сжал.
– Я привык доводить все до конца, и сейчас, думаю, не подведу никого, – Дубовик взял пакет и, попрощавшись, поспешил уйти.
– О, а мы вас ждем, товарищ подполковник! – Городецкий протянул руку Дубовику, вставая из-за стола, заваленного бумагами. – Вот, познакомьтесь: Белых Леонид Яковлевич, профессор химико-биологических наук, – низенький старичок качнул белой головой в приветствии.
– Боюсь вас разочаровать, Андрей Ефимович, но ничего сколько-нибудь существенного я в этих бумагах не обнаружил, лишь только то, что подтверждает мои прошлые выводы, но вот Леонид Яковлевич имеет кое-что вам сообщить. Но сначала я закончу свои выкладки, а уж потом, с вашего позволения, вы выслушаете нашего уважаемого профессора.
– Хорошо, – кивнул Дубовик, – я вас внимательно слушаю.
– Так вот. Дело в том, уважаемый Андрей Ефимович, что в прошлый раз, изучая статью, я вам сказал, что открытие Вагнера гениально, но это лишь теория, и теперь я почти с полной уверенностью могу сказать, что ничем не подкрепленные открытия остаются таковыми только на бумаге.
–То есть?.. Вы хотите сказать?.. Но… Чижов? Туров? – Дубовик удивленно смотрел на Городецкого.
– Да, уважаемый Андрей Ефимович, именно это я и сказал! Что такое Чижов? У нас нет ни одного подтверждения тому, что этот человек был подвержен каким-то экспериментам, кроме того, что в мозг ему была вживлена микросхема. Работала ли она по тому принципу, что нам описал в своей статье доктор Вагнер, мы не можем сказать даже на десять процентов. Этот человек совершил убийства, так? Но ведь никто не может сказать, что сделал он это по приказу, под действием неких посылаемых ему импульсов? Его ведь можно было напоить, подкупить, шантажировать чем-то, да и просто головные боли могли вызвать невероятную агрессию. А тот, кому были нужны эти убийства, находясь рядом, просто направлял это чувство в определенное русло. То, что он ничего не помнил, как раз и не удивительно, если он был пьян, что называется, до положения риз. Да, микросхема существовала: мы разобрали каждый самый крохотный кусочек в разорванном мозгу. Технологически это довольно сложное и гениальное устройство, но, опять повторюсь: работало ли оно? Ведь каждый эксперимент буквально пошагово описывается ученым, проводящим эти действия. Здесь нет ничего! Какие-то отдельные записи по самочувствию прооперированных, в основном, описана обычная симптоматика амнезии.
– А если документы просто утрачены или же надежно спрятаны?
– Ну, тут я бессилен… – развел руками Городецкий. – Это уже ваша епархия! Конечно, возьму все свои слова назад, если вдруг они, действительно, существуют и подтверждают научные исследования по данной теме. А сейчас я вынужден просить у вас прощение за то, что ввел в заблуждение относительно открытия Вагнера.
– Ну, что вы! Извинения излишни! «Желающий быть обманутым да будет обманут». – Дубовик присел на край стола, полистал бумаги. – Но Каретников?.. Ведь он совершенно точно описывал все эксперименты и их окончательные результаты?
– Вы сами только что произнесли верную фразу об обмане. Каретников описывает теорию! То, что вынашивал в своем мозгу! Ведь нет даже самой лаборатории, где бы это всё изучалось. Возможно, что в домашних условиях при своей некоторой гениальности под руководством ещё более гениального ума он и смог собрать микросхему, в операционной её вживили в мозг, а дальше?.. И если поговорить с Каретниковым с позиции сегодняшнего нашего с вами разговора, думаю, что и у него глаза откроются, и если документы экспериментов не существуют, он признается в том, что тоже заблуждался. А вот если они есть!.. Тогда он будет вам доказывать свою правоту! Такой человек просто так не откажется от славы! Вот тогда мы будем разбираться с этим открытием! А пока… – Городецкий опять развел руками, – не хочу вводить вас в заблуждение вторично. Вот это все, что я хотел вам сказать. Мы ещё, конечно, поработаем здесь, просто есть кое-что для нас интересное, но это за рамками вашей компетенции.