Далее он связался с „Замом Потех“, как называл главного по электронике и прочим „прибамбасам“, от которых у нормального человека, не имеющего отношения к спецслужбам, ум зайдет за разум. Велел срочно – срочно! – пробить через спутник местонахождение телефонного аппарата Виктории Дореевой.
– Четыре дня прошло, Василич! У нее батарея может сдохнуть в любую минуту! – пояснил.
Далее настропалил Геннадия Симонова, военного атташе, чтобы готов был просить помощи у местных.
– Если повезет, если повезет, – оговорился.
Отзвонился Василич – Зам Потех.
– Есть координаты телефона Дореевой! Далеко забралась. Почти на границе находится.
– Отлично! Слава богу, хоть что-то… – отреагировал Довгань. – Куда же Малиновский девушку увез? Главное, куда сам запропастился?
– А кто это – Малиновский?
– Приятель мой, журналист из охотничьего журнала. Снимает репортажи про то, как богатеи наши скороспелые слонов и носорогов в Африке изводят. У него переводчик заболел, так я ему Дорееву сосватал, нашу учительницу новую, полиглотку. Думал, ей тоже полезно постажироваться будет. Постажировалась!
– Да погодите, Григорий Иванович! Может, еще обойдется.
– Да нет, я ничего! Конечно, дай бог! Волнуюсь просто.
Доложил в Москву. В Центре тоже беспокоились из-за отсутствия вестей от Дениса.
Женя отзвонился из отеля: Малиновского не было с четверга. Симонов отправился поднимать местных. Вскоре выдвинулись на трех машинах: Довгань, Симонов, эфиопские полицейские и военные.
Довгань вертел в руках найденный телефон Дореевой. Помощник Женя, „теоретик спецслужб“ – молодой человек был хорошо образован, но не имел почти практики, – отделил кусок асфальта с кровью для анализа. Эфиопские полицейские обнаружили труп местного парня. В стороне от дороги чернел остов сгоревшей „Нивы“.
– А ведь я его знаю! – сказал Довгань, глядя на убитого чернокожего парня. – В Аддис-Абебе два брата держат автомастерскую на выезде из города. Я у них дважды колесо ремонтировал. Это один из братьев… Ему уже не поможем. Поехали вперед. Может, кто-то что-то видел? Здесь по дорогам не так много машин катается. А для аборигенов проезд каждой машины – шоу.
В придорожной деревне дети рассказали, две машины съехали с грунтовки и двинули туда, – они показали руками направление. „Туда“ – значит, к границе.
Поехали по следам. Следы уводили в Сомали. Точнее – в провинцию Пунтленд, где одна часть народа считает, что Сомали – само по себе, а они – сами по себе. А другой части вообще все по барабану. Кстати, возможно, именно в этих местах выражение и родилось. Непризнанное государство Пунтленд – так стали величать провинцию в новейшей истории. Вотчина сомалийских пиратов. Песок под ногами не значит, что у них пляж прямо отсюда начинается. До моря все же далековато.
Рыскать вдоль границы не имело смысла. Ломиться за границу – тем более. Официальным лицам Демократической Республики Эфиопия! Эфиопы волновались, призывали поскорее покинуть опасный район.
– Да, поехали, поехали, – согласился Довгань. – Дело к ночи. Для всякой нечисти – разгуляй…
Двинули обратно. Довгань ехал в головной машине, Женя рулил. Водителя своего оставили отдыхать в посольстве ради лишнего охранника из местных.
– Чего они так растянулись? – поворчал вслух Теоретик Спецслужб, глядя в зеркало заднего вида.
Довгань обернулся назад. Вторая машина, в которой катил атташе Симонов с эфиопскими ребятами, отстала метров на двести. Третья шла сразу за ней. Довгань достал из кармана мобильник, глянул на экран – три палки. Связь есть. Позвонил Симонову.
– Гена, вы чего тормозите?
– Машина древняя, свечи хреновые, движок у нее стал троить! Быстрее не едет.
– Сбавь скорость чуток, Женя. Лошадь старая под ними захромала.
Дорога изогнулась вправо. Смеркалось. На возвышенности слева вдруг засверкали „бенгальские огни“. Только красные, а не белые! В одном месте, в другом, в третьем! Затрещали злые трещотки! По машине – будто отскочившая от асфальта щебенка прошлась, выпавшая с впереди идущего самосвала, потому что раздолбай-водитель тентом ее не прикрыл! Только самосвала никакого не было! На лобовом стекле расцвела паутина вокруг пулевого отверстия! Довгань почувствовал, что его левую руку в плече будто переломило! Он подавил крик.
– Иваныч, держись! – Женя вдавил педаль тормоза, смещаясь влево. Может, стойка хоть чуток защитит?
Довгань открыл дверь, выкатился, опираясь на правую руку, из машины, перевернулся на живот, хлопнул себя по правому бедру по привычке – щщщас! Кто бы ему туда кобуру с пистолетом привесил, Пушкин? Или папа римский?!