-- И мы победим Врага, -- внушительно добавил он.
Крыса с любопытством и страхом наблюдала из-за угла за всем, происходящим в чертоге. Там было двое людей. Один -крепкий благообразный старец с серебряными кудрями, в блестящих белых одеяниях, другой -- высокий молодой человек, сероглазый и темноволосый. Старец здесь был явно главным -- он что-то говорил, а его спутник стоял, прислонившись спиной к стене и, замерев, смотрел на все это со смесью любопытства, благоговения и ужаса.
Он произносил заклятье, но это не были те слова, что произносил Саурон, ибо шли они не из Тьмы, а из Ничто. И тот огонь, что вырвался из недр серого камня, был бесцветен и невидим, и лишь по тому, как зеленоватым мертвенным светом налилось все вокруг, Бериар понял, что заклятье подействовало. И стало ему почему-то не по себе. Дрожащими руками он подал сверкающую, каким-то гнетущим душу светом, чашу. Он коснулся руки Сарумана -- она была холодной и липкой, как рука разлагающегося трупа, лицо его и руки были гнойно-зеленоватыми; казалось, сама внешность его менялась. Теперь его лицо было жутким -- облипшей скользкой гниющей кожей череп, рваный ухмыляющийся беззубый рот... Почему-то в этот миг Бериар почувствовал, что это лицо не наваждение, а истина. Он мотнул головой, прогоняя страх. Саруман произносил заклятья. Голос его обволакивал разум, проникал в мозг тошнотворным ужасом. Бериар почувствовал, что дрожит. Холодный пот ручьями тек по его лицу; он прижался к стене. Ноги его подломились, его вырвало. Его охватил ужас. Что-то чужое выпадало из ниоткуда и дрожало между ладонями Сарумана. Он выпустил нечто злое, ужасное. Он хотел крикнуть, предостеречь -- но язык не слушался его. Рот наполнился горькой слюной, в ушах колоколом гудел голос Сарумана.
Он очнулся от холода -- ему в лицо плескали водой. Над ним склонился Саруман -- прежний, участливый, ласковый. Он гладил мягкой холеной ладонью его по голове.
-- Что ты, друг мой? Конечно, это нелегко выдержать. Смертному тяжело справиться с силами...вселенной. Но ничего, все получилось. Золото плавится, заклинания произнесены. Скоро мы наполним металл магической силой, и получим Кольцо, сильнее Кольца Врага.
-- Я боюсь...Мы кажется что-то напутали... Что-то злое... Саруман, может нам остановиться? Я боюсь, мы не сможем справиться с Кольцом... Саруман мгновение смотрел на него, затем громко расхохотался.
-- Ох, друг мой, никогда я не смеялся так! Но ведь в кольце -- наша сила! Неужели мы не справимся сами с собой? Разве ты не уверен в себе, Бериар из рода Элроса?
Молодой человек с сомнением покачал головой.
-- Иногда человек не знает сам себя, Саруман. Я начинаю бояться себя. Его серые глаза были полны страха, он умолял о поддержке. Саруман успокоил его.
-- Но ведь я не человек. Я не боюсь себя. Если так суждено, -- он вздохнул, -- Я возьму бремя Кольца на себя. Будет мне нелегко, но я постараюсь справиться. -- Он одобрительно улыбнулся, -- Ты отдыхай, набирайся сил. Нам еще много нужно сделать.
В тот вечер они вдвоем сидели у огня. Наступил последний этап Творения. У Бериара было почему-то тяжело на сердце, и он тоскливо смотрел на пляску пламени в камине, вяло слушал Сарумана. Он почти не улавливал смысла его речи.
-- Одно -- свяжем всех людей волей. Все живое в Арде подчинится мне. Даже Саурон. Это -- победа.
Бериар недоуменно поднял голову.
-- Но ты говорил -- Ничего не понимаю. А как же силы Арды?
-- Эльфы имеют для этого три кольца. И они тоже подчинятся мне. Все будет здесь! -- он поднял кулак, -- Но до этого еще далеко. Кольцо уже есть, оно лежит в чаше. Осталось закалить.
-- В огненной крови Арды...
-- Нет. Это было бы для повелевания стихиями. А нам нужны умы и воля. Нужна живая кровь. А живые принесут мне все. Власть. Бериар в ужасе и изумлении поднял глаза на Сарумана.
-- Живая кровь? Кровь людей? -- проговорил он громким шепотом. Саруман ухмыльнулся ему в лицо.
-- Почему же людей только? Эльфы тоже живут в Средиземье. Саурон -- майя. Так что эльфов и майяр тоже. Так-то друг мой.
-- Может еще и орков? -- глаза Бериара сузились. Он готов был броситься на Сарумана.
-- Зачем же? Орки -- эльфийская кровь. Да они и так нам служат. Словно молния ударила Бериара. "Предатель!" -- мысли обезумевшей кошкой метались в его голове. "Убить! Убить немедля!" Он выхватил кинжал и бросился на Сарумана. Орки выскочили словно из-под земли. Саруман даже не шевельнулся. Через несколько мгновений отчаянной борьбы Бериар лежал связанный на полу. Саруман наклонился к нему.
-- Ах ты дурак, -- почти нежно сказал он -- ты так и не понял, что я бессмертен, да? Я -- майя, дружочек. Так-то. Он довольно улыбнулся.
-- Ты не дослушал меня, друг мой. Так вот -- понимаешь ли, кровь Арды это власть над неживым. Неживое всегда управляется живым. Итак, нам -- он усмехнулся нужно повелевать живыми. Их волей и умами. Мы повелеваем живыми. Живые -- всем неживым. И все -- у меня на поводке. Не так ли? Ну вот. Теперь ты должен понять, что необходима закалка в живой крови. Для повелевания людьми -- в людской, эльфами -- в эльфийской, майяр -- в крови майя. Разве не логично? Логично. Жаль Валы нет, -- вздохнул Курумо -- а то и Валинор покорил бы. Верно ведь, а дружочек? То-то. Ну что ты, время подходит. Пора завершить труд. Кстати, в тебе кажется, кровь и людская и эльфийская и майяр? Не так ли, друг мой? Велика будет твоя слава -- в твоей крови закалится Кольцо, что одолеет Кольцо Врага. А потом мне никто не страшен -- ни Саурон, ни Манрос, ни Моргот. Так-то, друг мой, -- усмехаясь, заканчивал он, глядя в расширившиеся от смертного ужаса глаза Бериара.
Его втащили в низкий зал и бросили на серый стол. Саруман стоял, держа в холеных белых руках чашу с остывшим Кольцом. По его знаку орки ушли. И когда Бериар увидел приближающийся с неумолимостью времени к его горлу золотой изогнутый нож, он вскрикнул, ничто не сознавая уже:
-- Будь ты проклят, подлец, Саурон отомстит за меня! Кровь хлынула в чашу. Содрогающееся в агонии тело Саруман столкнул на пол. Чаша стояла на столе. И прозвучали слова заклятья:
При последних словах Саруман опустил руку с кольцом в чашу, и кровь исчезла -- Кольцо всосало ее и золото стало отливать красным, и, словно вырезанные по живому телу, выступили слова Заклятья на Кольце, наполненном живой кровью.