И повѣрятъ ли? Большинство изъ нихъ ушли въ отчаяніи. Всѣ которые знаютъ, что человѣкъ, въ сущности, любитъ свой трудъ не удивятся этому. Симонъ Фордъ, безспорно, пострадалъ больше всѣхъ. Онъ былъ типичнымъ углекопомъ, существованіе котораго было неразрывно связано съ существованіемъ копи. Со дня рожденія онъ жилъ въ копи и не хотѣлъ изъ нея удалиться по прекращеніи работъ. Итакъ онъ остался. Гарри, его сынъ, заботился о снабженіи провіантомъ подземнаго жилища; что же касается до него самого, то въ теченіе 10 лѣтъ онъ едва ли больше 10 разъ былъ на поверхности земли.
— Итти туда наверхъ! Къ чему? — говорилъ онъ обыкновенно, и не выходилъ изъ своего чернаго жилища.
Здѣсь не было рѣзкихъ перемѣнъ температуры, и старый углекопъ не зналъ ни лѣтняго зноя ни зимнихъ холодовъ. Его семья пользовалась отличнымъ здоровьемъ. Чего жъ ему надо было большое?
Но, въ сущности, онъ глубоко страдалъ. Ему жаль было оживленія, движенія, царившаго въ копи во время работъ; ему жаль было всей прежней жизни. Въ головѣ его крѣпко засѣла одна неотвязная мысль.
— Нѣтъ, нѣтъ! Копь не можетъ быть истощена! — все повторялъ онъ.
И плохо пришлось бы тому, кто, въ присутствіи Симона Форда усомнился бы въ томъ, что копи стараго Аберфойля снова заживутъ былою жизнью! Стараго углекопа не покидала надежда на то, что онъ откроетъ когда-нибудь новыя залежи угля, которыя возвратятъ копямъ ихъ блестящее прошлое. Да! Если бы понадобилось, онъ съ величайшимъ удовольствіемъ снова взялъ бы кирку углекопа, и его старыя, но еще крѣпкія руки опять стали бы рубить скалы. И вотъ каждый день онъ, то одинъ, то въ сопровожденіи сына, отправлялся на свои поиски въ эти мрачныя галлереи и каждый день возвращался въ коттеджъ усталымъ, но все еще не потерявшимъ надежды.
Достойною женой Симона Форда была Мэджъ, высокая и сильная старуха. Мэджъ, какъ и ея мужъ, не хотѣла оставлять кони Дошаръ. Она раздѣляла всѣ его надежды и желанія. Она постоянно поддерживала его мужество.
— Ты правъ, Симонъ! — говорила она ему. — Аберфойль не умеръ, а только спитъ!
Мэджъ точно такъ же не любила уходить изъ темнаго коттеджа на землю, и они всѣ втроемъ вели счастливую, уединенную жизнь.
Вотъ къ какимъ людямъ пришелъ Джемсъ Старръ.
Инженера ждали. Симонъ Фордъ стоялъ у двери, и лишь только замѣтилъ лампу Гарри, какъ тотчасъ же поспѣшилъ навстрѣчу бывшему директору копей.
— Добро пожаловать, мистеръ Джемсъ! — закричалъ онъ ему, и его голосъ громко зазвучалъ подъ сводами галлерей. — Добро пожаловать въ коттеджъ стараго углекопа! Домъ Фордовъ попрежнему гостепріименъ, хотя и находится подъ землей на разстояніи 1500 футовъ.
— Какъ поживаете, мой добрый Симонъ? — спросилъ Джемсъ Старръ, пожимая руку, которую протянулъ ему хозяинъ.
— Прекрасно, мистеръ Старръ! Да и какъ же можетъ быть иначе, когда мы здѣсь защищены отъ всѣхъ рѣзкихъ перемѣнъ погоды? Ваши леди, которыя каждое лѣто отправляются подышать воздухомъ въ Ньюговенъ или въ Порто-Велло [5], сдѣлали бы гораздо лучше, если бы пожили нѣсколько мѣсяцевъ въ копяхъ Аберфойля! Здѣсь онѣ, по крайней мѣрѣ, не простудились бы, отъ чего не убережешься на сырыхъ улицахъ вашей старой столицы.
— Вполнѣ съ вами согласенъ, Симонъ, — отвѣчалъ Джемсъ Старръ, радуясь тому, что онъ нашелъ углекопа такимъ, какимъ онъ былъ прежде. — Признаться, я частенько себя спрашиваю, почему я не ухожу изъ своего дома на Кэнонгэтѣ, чтобы поселиться въ какомъ-нибудь коттеджѣ по сосѣдству съ вами.
— Если хотите, мистеръ Старръ, то… я знаю одного изъ вашихъ бывшихъ углекоповъ, который будетъ очень радъ жить рядомъ въ вами
— Ну, какъ здоровье Мэджъ? — спросилъ инженеръ.
— Старуха здоровѣе еще, чѣмъ я, если только это возможно! — отвѣчалъ Симонъ Фордъ. — Она будетъ очень рада видѣть васъ и себя за столомъ. Я думаю, что она превзойдетъ себя, чтобы только хорошенько угостить васъ.
— Увидимъ, Симонъ, увидимъ! — сказалъ инженеръ, который послѣ долгой ходьбы не прочь былъ отъ хорошаго завтрака.
— Вы не хотите поѣсть, мистеръ Старръ?
— Очень даже хочу. Аппетитъ у меня разыгрался. И потомъ такая скверная погода!..
— А! Тамъ, наверху вѣдь дождь! — замѣтилъ Симонъ Фордъ.
— Да, Симонъ! И Форсъ разбушевался, какъ море!
— Ну, вотъ, видите, мистеръ Джемсъ! А здѣсь никогда не бываетъ дождя! Впрочемъ, къ чему я вамъ это говорю? Вы сами знаете все это не хуже меня! Вы въ коттеджѣ. Это — самое главное, и — еще разъ скажу — добро пожаловать!