Рука с изумрудом приподнялась.
— Надо встать, позвонить горничной и заказать кофе, — ровным голосом сказала владелица этой руки.
Рубин протестующе сверкнул в ответ: его хозяйка сделала отрицательный жест кистью:
— Изабэлла, я тебя умоляю! Я сейчас ничего не хочу.
— Я тоже. Но надо. Надо встать и пойти…
С соседнего кресла раздался смешок:
— Уговариваешь свои ручки-ножки? А они не слушаются?
— Ни в какую, — подтвердила Изабэлла Маркес, снова бессильно уронив руку, так что перстень жалобно прослезился зеленой искрой.
Рубиновая рука настороженно взялась за поручень кресла.
— Мне кажется, сюда кто-то входил, пока нас не было.
— Тебе не кажется, Элль, — откликнулась Изабэлла, — Сдвинута занавеска, кто-то брал мои ноты с рояля. Я вижу отсюда.
— Я посмотрю. — Марчэлла с неожиданной кошачьей легкостью встала. Подошла к белому роялю у стены. Сестра лениво следила за ней глазами. Услышав смех, прикрыла веки и тоже улыбнулась. Когда она снова открыла глаза, Марчэлла стояла перед ней с букетом огненных роз.
— Твой пылкий венецианец окончательно спятил, — сообщила она, — Наверняка, влез к нам в окно, чтобы оставить подарок.
— Мне что-то не верится, — ответила Изабэлла. — При его сумасшествии граф скорее подкупил портье, выложив приличную сумму…
— Которая оказалась больше той, что платим мы каждый месяц за обещание никого не впускать в наш номер, — закончила мысль Марчэлла. — Всё может быть. Смотри-ка, он брал твой молитвенник. По зеленой закладке любой идиот понял бы, что он твой, и граф д`Аннунцио, конечно не мог не коснуться этой реликвии. Жаль, он стер пыль с переплета, а то я могла бы рассмотреть след его губ.
Изабэлла засмеялась и встала:
— Глупости. Записка в букете есть?
— Нет, как будто.
— Не верю. Этот тип не мог надеяться только на нашу сообразительность. Зато, надеясь на свою неотразимую внешность, он не стал, я думаю, платить за молчание горничной. Изабэлла подошла к звонку для прислуги и дернула его дважды.
В комнату сразу явилась хорошенькая девушка в форменном платье и белом аккуратном чепце.
— Я к вашим услугам.
— Мриетта, как тебе понравился господин, что заходил к нам сегодня?
— Молодой итальянец? Очень понравился, медам,* — весело ответила девушка. — Он вам оставил письмо и подарок, который велел накормить.
— Накормить письмо? — хихикнула Марчэлла.
— О нет, мадам. Котеночка. Синьор принес его в коробке из-под шляпы. Такой миленький!
— Синьор?
— Нет, котенок. Принести его?
— Будь любезна. И письмо прихвати.
— И кофе, — вставила Изабэлла. — И мороженное, если можно.
— Сию минуту, медам.
Изабэлла еще не покончила с мороженным, когда Марчэлла, играя с маленьким серым полосатым пушистым котенком с прозрачно-голубыми глазками и белой грудкой, заметила:
— На этот раз Ченцо д`Аннунцио перешел все границы. Ах ты мой полосатенький… мы его тоже будем звать Ченцо, правда? Ченцино.
— Не возражаю. Хотя обидно, если котик вырастет таким же болваном, как его тезка. Лучше будем звать его Шарль.
— Как хочешь. Просто Котик — тоже красиво. Прочитать послание?
— Читай. Подожди, я запью, не то подавлюсь.
Марчэлла приняла драматический вид и с чувством прочла записку влюбленного итальянца.
"О, несравненная! — говорилось там, — Жестокая прекрасная Изабэлла!
Если Вы держите это письмо в руках, то должны чувствовать жар от сжигающей мое сердце Любви. Я умоляю Вас, снизойдите наконец к моей просьбе!
Я пишу Вам в десятый раз и не получил ни строчки ответа! Но мне не нужны слова, мне нужны Вы, божественная мегера! Придите в полночь в сад рядом с Вашей гостиницей. Я украду Вас, мы поедем в Венецию и будем счастливы! Неужели эта пламенная мольба не растопила Ваше ледяное сердце, графиня?! Если Вы откажете в моей просьбе, я, в конце концов, застрелюсь под Вашим балконом. И последними моими словами будут: "Изабэлла!.. Люблю!"
— Мог бы и не подписывать и так ясно, — прокомментировала Марчэлла. — Ответишь?
— Вот еще!
— Я прошу тебя, напиши этому юному павлину хоть несколько слов.
— Напиши сама. Я продиктую.
Марчэлла с готовностью отпустила котенка и взяла с бюро письменные принадлежности.
— Что писать? — осведомилась она. — "Граф, я прошу прекратить Ваши безумные выходки?"