– Там черт, шайтан! – Зарина снова сделала этот неуловимый жест рукой, как будто сбрасывала с себя что-то. – Он вас высосет, как мою Ляйсан, только полностью, а тело Липатовы приберут.
Она вдруг замолчала, и в наступившей тишине Катя отчетливо услышала шаги в коридоре. В дверь стукнули, резкий голос Маруси произнес:
– Кать, все хорошо там у вас? Долго вы что-то!
– Ответьте ей! – шепотом приказала Зарина. – Еще пять минут!
– Еще пять минут, – послушно повторила Катя дрожащими губами. – Все хорошо.
– Ну давайте, давайте, время-то идет!
Зарина снова прижалась ухом к двери.
– Ушла. Значит, дальше. После бани…
– Подождите, – взмолилась Катя, – ну какой шайтан, в самом деле? Мы же современные люди! Они со мной про учебу говорили, адрес Кочерги спрашивали – родителям передать!
– Это все для вида, Катя! Вы что, думаете, Машины родители не знают, где дочь? Да мать к ней каждый год мотается, в клинику ее укладывает, с врачами договаривается. Иначе она бы скололась давно, а все от того же! Вы понаблюдайте за ними! Они же чуть не пол моют за вами, чтобы следов не осталось. Наобещали вам с три короба, потому что знают, что выполнять не придется. Вы мне можете не верить, но, пожалуйста, делайте, как я скажу, потому что в том доме смерть! – Она помолчала. Обеими руками убрала с лица выбившиеся пряди, заправила под платок. – После бани вас завернут в шкуру, уложат на сани и повезут в дом. Он тут недалеко, в лесу, за деревьями. Там положат раздетую на кровать и уйдут. Не мешкайте ни секунды, как только услышите, что шаги затихли, – выходите. Быстро.
– Что, голой выходить? – спросила Катя. Все это напоминало сюжет компьютерной игры или плохого фильма, но никак не могло происходить с ней, Катей, маминой дочкой, бабушкиной внучкой, студенткой третьего курса ветеринарного колледжа. Вот сейчас откроется дверь, войдет оператор с камерой, кто-нибудь захлопает в ладоши, скажет: «Спасибо, снято!»
– Там высокое крыльцо, я под ним в снегу спрятала пакет с одеждой, сразу у левого столба. В нем чуни и длинная куртка – быстро накидывайте на голое тело и бегите.
Нет, наверное, оператор появится тогда, когда она будет голая рыться в сугробе. И чуни, господи! Чуни были у бабушки – такие толстые войлочные тапки, чтобы ноги зимой не мерзли от сквозняков. Катя почувствовала, как к горлу снова подступает нервное хихиканье.
– А если они не уйдут, а будут следить, чтобы я не убежала?
– Они уйдут так быстро, как только смогут унести свои поганые ноги, – сердито оборвала ее Зарина. – Они не больше вас хотят с ним встречаться! Вы одевайтесь, поворачивайтесь налево от крыльца, бегите и не оглядывайтесь. Я для вида вернусь с ними в деревню, потом сделаю круг по лесу и пойду вам навстречу с фонарем. Марьям, как стемнеет, выведет машину и будет нас ждать на дороге. Мы сядем и уедем отсюда навсегда. Вы меня поняли?
– Да, – шепотом сказала Катя, глядя в пол. Господи, господи…
– Главное – не задерживайтесь и не оглядывайтесь! Если увидите его хоть одним глазом – все! Вы поняли?
В коридоре снова раздались шаги.
– Спокойно, – быстро прошептала Зарина. – Сначала скажете, что согласны, потом спросите у них про телефон, потом притворитесь, что поверили. – Выражение ее лица менялось на глазах: брови поднялись домиком, щеки обмякли, рот растянулся в растроганной гримасе. Она шагнула к Кате и крепко обняла ее, поднимая с кровати. – Спасибо, спасибо вам, Катя! Я верила, что вы хорошая девушка! – запела она громко, одновременно больно щипая Катю за спину. – Сделайте нормальное лицо, ну! – Это было сказано уже шепотом, прямо Кате в ухо.
Дверь без стука открылась, и вошла Маруся.
Катя глубоко вдохнула, высвобождаясь из Зарининых рук.
– Да, – сказала она громко, – я согласна.
Наталья Степановна все сидела в своем кресле, только теперь ноги у нее были укрыты пледом, а в руках она держала планшет и что-то в нем проворно печатала. Крыса расположилась у кухонного стола со стаканом воды в холеной белой руке. В окна лился холодный зимний свет. Откуда-то припахивало дымом, как будто на дворе горел костер.
– Ну что, Катерина? – Старуха подняла глаза от экрана, когда Катя переступила порог.
– Да, – только и смогла выдавить из себя Катя.
– Согласилась! – победно объявила Маруся, отодвигая ее и проталкиваясь в кухню. – Это ж надо, сколько уговаривать пришлось! Да потом сама над собой посмеешься, что отказывалась!
– Вот и умница, – ласково улыбнулась Наталья Степановна. – Так ведь оно и работает: ты нам поможешь – мы тебе. Ну, ладушки. – Она отложила планшет и встала, плед соскользнул на пол, и Маруся быстро нагнулась и подобрала его. – Теперь можно и в баньку, отдохнуть, попариться. Внук уже затопил, все приготовил там.