– С родителями проблемы? С папой? – внезапно догадалась Катя.
– Нет. – Леночка снова упрямо помотала головой. – Кать, ты не гадай, все равно не угадаешь, а я не отвечу. И не хочу об этом, и нельзя. Не надо беду называть по имени. В январе все закончится, и я об этом забуду. А ты можешь прямо сейчас забыть.
– Но в январе-то сессия, – напомнила Катя, решив не настаивать на ответе. – Ты же не собираешься бросать колледж, а?
– Да нет… – Леночка шевельнула худыми плечами, одеяло сползло ей на грудь. – Конечно, надо подтянуть… Можно я у тебя возьму конспекты по фармакологии?
– Можно, – радостно разрешила Катя. – Если что будет непонятно, спрашивай!
– Спасибо. – Леночка взяла с тумбочки стакан с водой, сделала два глотка и со стуком поставила его обратно. Ее рука заметно дрожала. – Ты настоящий друг…
– Может, все-таки подруга? – облегченно хмыкнула Катя, вползая на свою кровать. – Давай спи, подруга, нам завтра в коровнике лопатами махать. Ох, чует мое сердце, завтра будет минус, все примерзнет – мама не горюй…
4
В декабре наконец выпал снег. Неумолимо приближалась зачетная неделя, и даже самые отчаянные забивальщики плотно засели за конспекты. Леночка тоже взялась за учебу, отложив в сторону свой блокнот, почти полностью изрисованный за эти три учебных месяца. Она старательно копировала в тетрадь особенности строения половой системы коровы, и получалось так красиво, что Катя и Вика уговорили ее повторить схему на бис, но уже в их тетрадках. С тем, что не касалось рисунков, было сложнее. Латынь ей совсем не давалась, и Катя добровольно решила заниматься с ней по пройденному материалу в ущерб собственным стараниям понять мудреный язык учебника фармакологии. Не лучше обстояли и дела с хирургией.
– Хорошилова, ты мне тут не пищи! – резко прервала Леночку Светлана Геннадьевна в очередной раз, когда та пыталась отвечать. – Ты мне зачет не сдашь, я почти уверена. Мне такие студенты не нужны. В операционной так же будешь мямлить? Вон из кабинета, смотреть на тебя тошно!
Леночка, красная как рак, подбежала к своей парте, под сочувственными взглядами одногруппников как попало побросала в сумку тетради и учебники и выскочила из класса, запнувшись о порог. Больше в тот день на занятиях она не появилась, а вечером взяла у Кати конспект по хирургии и уселась его переписывать. Это затянулось на целую неделю: Светлана Геннадьевна давала материал большими кусками, не делая перерывов на практическую работу. Практика должна была начаться в феврале, после сессии.
– У Федоровой совсем крыша поехала, – пугали друг друга притихшие студенты, – экзамена по ее предмету как бы нет, а как бы и есть. Никаких автоматов, зачет в устной форме: надо будет правильно назвать все хирургические инструменты и объяснить, для чего они нужны. Никаких там тебе «ну, скальпель», «длинные ножницы» – все как в учебнике. А они все одинаковые, блин! Ну как одинаковые – какие-то подлиннее, какие-то покороче, где-то лезвия кривые, где-то широкие. Никогда не сдадим! В учебнике они все мелкие и похожи друг на друга, а к настоящим инструментам наша Крыса не подпускает…
В середине декабря Настя Колесникова, белобрысая любительница свадеб, неожиданно заявила, что больше учиться здесь не будет.
– Я замуж выхожу, – гордо заявила она на перемене Кате, Леночке и Вике. – У меня теперь хлопот полно.
– Ты что, замуж за вдовца с десятью детьми выходишь? Или в Африку уезжаешь? – неожиданно влезла Надя. Обычно она в общие разговоры не вмешивалась, на переменах молча сидела и листала бесконечную ленту новостей в телефоне.
– Нет, с чего бы? Паше двадцать семь, он менеджер по продажам, у него квартира в Новосибирске…
– А почему тогда учебу бросаешь? Время ходить на занятия у тебя, как я понимаю, будет. Тебе что, профессия не нужна? Тебе деньги не нужны? – Надя сердито смотрела на Настю, изумленно распахнувшую густо накрашенные ресницы. – Когда разведешься, как зарабатывать будешь? А если с детьми останешься? Потом ох как тяжело будет ошибки исправлять…
– Да ну тебя, Надежда! – Настя обиженно поджала губы. – Что, по-твоему, всем на свете разводиться, прямо как тебе? Паша не хочет, чтобы я работала, он у меня настоящий мужчина.
Надя не ответила, сделав вид, что снова углубилась в чтение ленты. Ее палец скользил по экрану, но брови были нахмурены, зрачки не двигались. Катя понимала, о чем она думает. Настя, рассерженно фыркнув, пересела от них в самый конец аудитории. На следующий день она действительно забрала документы и даже не пришла попрощаться с группой.