– Она мне как-то сказала, что очень ждет Новый год, – припомнила Катя ночной разговор. – Может, это все праздничная атмосфера?
– Может… – Вика потерла виски. – Ладно, надо спать ложиться.
– Завтра воскресенье… – Катя полезла в тумбочку. – Ой, зубная паста кончилась. Вик, дай свою, а?
– Держи. – Вика бросила в нее тюбиком. – У меня клубничная на этот раз! Всю не съешь!
– Да чего я ее есть-то буду, я же все понимаю, – захохотала Катя. – Оставлю, чтобы на хлеб было что намазать! Вот срежут нам стипендию…
Леночка, вернувшись, красиво расправила полотенце на спинке кровати, убрала умывальные принадлежности в шкаф и, натянув ночнушку, залезла под одеяло.
– Давайте завтра с утра все рано встанем, – предложила она, – и будем готовиться к зачетам! Следующая неделя такая важная, нужно все успеть!
– Лен, тебя что, подменили? – недоверчиво уставилась на нее Вика.
– Нет, просто… просто живем, девчонки! Уже двадцать первое. – Она показала пальцем на календарь, который Надя приклеила над кухонным столом. – И это просто замечательно! Живем!!!
– Двадцатое же, Лен, – мягко заметила Вика, покосившись на Катю. Та пожала плечами, постаравшись сделать это как можно более незаметно.
– Уже двадцать первое, первый час ночи! – с каким-то нездоровым подъемом возразила Леночка. – Все, кончился мой страх! Такого еще никогда не бывало, чтобы… И далеко это, так что… Так что завтра будем гулять! А давайте тортик испечем?
– Погоди. – Катя встревоженно посмотрела на Вику, потом опять на Леночку. – Нам же к зачетам готовиться надо, какой тортик?
– Мне кажется, я теперь все успею, – блаженно пробормотала Леночка, зарываясь головой в подушку. – Все-все: и тортик, и зачеты… Давайте спать, девочки.
– Странная она сегодня какая-то, – пробормотала Вика, когда они с Катей, набросив на шею полотенца и сунув в карманы зубные щетки, топали в душевую. – Как пьяная.
– Все лучше, чем вареная макаронина, – ухмыльнулась Катя. Хорошее настроение Леночки передалось и ей. – Теперь, может, и экзамены нормально сдаст.
Когда они вернулись, соседка уже мирно посапывала. Выключив свет, девочки залезли на свои кровати.
– А хорошо бы и правда испечь тортик, – прошептала в темноте Вика. – Как думаешь, Катюх?
– Может быть, – тоже шепотом откликнулась Катя, – но я бы это отложила до зачета по хирургии. Чтобы отметить как следует.
Шепоты и странные звуки ворвались в сознание, выдернув Катю из вязких глубин сна. Как, уже утро? Такое ощущение, что она проспала всего несколько минут. В комнате было темно, на потолке колыхались тени березовых веток, заслонявших фонарь. Наверное, на улице поднялся ветер. По прогнозу обещали метель…
– Ленок, Леночек! – Женский шепот раздался, казалось, у самого ее уха. – Просыпайся, Ленок! Вставай, деточка, вставай, милая!
Кровать слегка задрожала, как будто кого-то на нижней койке трясли.
– Леночек, девочка! Нужно вставать, солнышко!
С Кати моментально слетел весь сон.
Леночка, сев на постели, испустила сдавленный крик. Будто в нее всадили нож.
– Тише, тише, маленькая, – зашелестел другой женский голос, у письменного стола. – Сейчас напугаешь девочек, всех перебудишь! Вставай, милая, одевайся! Где твои брючки с кофточкой? Нужно ехать, родная…
– Нет! – отчаянно закричала Леночка все тем же страшным, сдавленным голосом. – Нет! Нет! Нет!
– Да ты что кричишь-то, Леночек? Вставай, вставай скорее! Ты же знаешь, так надо, ничего страшного…
– Нет! Нет! Нет! Нет! – На последнем «нет» у Леночки прорезался голос.
Вика тоже подскочила в постели.
– Кто здесь? – громко спросила она. – Катя, ты спишь?
– Не пугайтесь, девочки, – уже не шепотом, но все еще тихо заговорила одна из женщин, выпрямившись в полный рост. – Я Леночкина тетя, а это ее бабушка. Нам надо забрать Леночку ненадолго домой, там есть одно важное дело…
– Нет! Нет! Нет! – твердила Леночка. Схватив одеяло, она оттолкнула бабушку, стоявшую возле кровати, и кинулась к шкафу с одеждой. – Какая еще тетя? Какая бабушка? Уходите! Уходите сейчас же!
Катя, свесившись вниз, включила настольную лампу. Комнату озарил неяркий желтый свет.
– Тише, тише! – Назвавшаяся тетей дородная женщина в обтягивающем платье с фиолетовыми розами и черных колготках на тумбообразных ногах схватила Леночку за плечи, повернула к себе лицом и прижала к необъятной груди. Леночка трепыхалась в ее руках, как вытащенная на берег рыба, и на выдохе испускала какой-то жалкий звук, что-то среднее между «а» и «у». Тетка крепко держала ее и что-то скороговоркой шептала на ухо.