Надолго задумался Артано, а затем спросил снова:
– Учитель, ответь, откуда в нем злоба и ненависть? Ведь ты же говорил, что все Айнур – создания мыслей Единого; и нет в их замыслах ничего, что не имело бы своего начала в Едином. Но это значит, что и зло было частью разума Эру…
Ауле опешил.
– …И скажи, чему же позавидовал он – могущественнейший из Айнур, имевший часть в дарах всех собратьев своих?
Кузнец обрел, наконец, дар речи:
– Как смел ты помыслить такое! Как смеешь ты возносить хулу на Творца Всего Сущего! Или возомнил ты, ничтожная тварь, недостойный слуга Великих, что можешь постичь всю глубину замыслов Сотворившего Мир?!
Майя невольно отступил на шаг – столь неожиданной была эта вспышка. Голос Кузнеца звучал гневно, а глаза умоляли – молчи, молчи…
– Но, Учитель, я…
– Прочь с глаз моих!
Майя ушел, недоумевая; и этот показной гнев, и потаенный страх были равно непонятны ему. Он понял: не каждую мысль можно высказать, не каждый вопрос задать – даже учителю; и не на все вопросы знает ответ учитель.
И когда вернулся Артано, спросил его Ауле:
– Раскаиваешься ли ты в словах своих?
И снова почудилась Майя в глазах Кузнеца – мольба; и, подавшись внезапной жалости, он ответил, опустив глаза:
– Да, – и прибавил, – господин.
Господин. Больше не учитель. «Все верно – чему может научить трус?» – с тоской подумал Вала, но вслух произнес совсем другое:
– Изгнал ли ты мятежные думы из души своей?
– Да, господин, – не поднимая глаз, ответил Майя.
И Кузнец поверил ему. Слишком страшно было – не поверить.
– …Что делаешь ты, Великий Кузнец? На что такие огромные чаши?
– Так сказали Валар: да будет изгнана из мира Тьма, да воцарится в нем вечный Свет. Потому воздвигнем мы Столпы Света на севере и на юге.
– Почему ты не призвал никого из нас, своих учеников, чтобы мы помогли тебе в твоих трудах?
– Вы еще не достаточно постигли глубину замыслов Эру. Это деяние для меня, не по вашим силам.
– Господин, ты сказал – Свет… Что это?
– Свет уничтожает Тьму – Зло: Свет – это жизнь, как Тьма – смерть. Эру повелел нам уничтожить Тьму, дабы дать миру жизнь. Как изгнан создавший Тьму за пределы Арды, так ныне и самое Тьму изгоним мы, и станет вечный день.
– …Взгляни, сколь прекрасны Столпы Света!
– Господин, скажи… это и есть – Свет?
– Да, а почему ты спрашиваешь?
Артано и сам не знал, почему усомнился в словах Ауле, но говорить о своих сомнениях не хотел. Он отвел взгляд:
– Прости, господин… Но ведь я никогда не видел Света…
– Да, это Свет. И ныне узришь ты во всем величии замыслы Единого!
ВЕСНА АРДЫ. ВЕК СТОЛПОВ СВЕТА
Мелькор еще не восстановил силы после борьбы с Единым и Валар. За гранью мира ныне пребывал он, и на время Валар получили власть над Ардой.
И была ночь, но они не увидели ни Луны, ни звезд.
И был день, но они не увидели Солнца.
Казалось им – темнота окружает их; ибо до времени волей Единого были удержаны глаза их.
Тогда-то Ауле, Великий Кузнец, создал то, что назвали Валар Столпами Света. Золотые чаши поместили на них, и Не-Тьмой наполнила их Варда, и Манве благословил их. И поместили Валар Столпы Света: Иллуин – на севере и Ормал – на юге. Созданные из Пустоты и Не-Тьмы, в скорлупу Пустоты замкнули они частицу Эа – Арду.
В то время дали ростки все те семена, что посадила в Средиземье Валиэ Йаванна, и поднялось множество растений, великих и малых: мхи и лишайники, и травы, и огромные папоротники, и деревья – словно живые горы, чьи вершины достигали облаков, чье подножие окутывал зеленый сумрак; и яркие сочные цветы – сладким тягучим соком напоены были их мясистые лепестки.
И явились звери, и бродили они по долинам, заросшим травами, и населили реки и озера, и сумрак лесов.
И нигде не было такого множества растений и цветения столь бурного, как в землях, находившихся там, где встречался и смешивался свет Великих Светильников. И там, на острове Алмарен, что в Великом Озере, была первая обитель Валар – в те времена, когда мир был юным, и молодая зелень еще была отрадой для глаз творцов. И долгое время были весьма довольны они.