Отмечены факты истязаний, убийств. Это даже снято на мобильные телефоны, то есть они выкладывают и даже гордятся тем, что они истязают как пленных, так и мирное население. Фактов расстрелов массовых мирного населения тоже предостаточно, поскольку при освобождении населенных пунктов опять же характерные отметины в затылочной области, то есть пулевые ранения, связанные руки за спиной и другие факты говорят о том, что были массовые казни на территории тех населенных пунктов, которые мы освободили. Та риторика, которая сейчас звучит в средствах массовой информации и демонстрируется, говорит о том, что там уже нет абсолютно никаких моральных принципов. Всё идет на фоне каких-то первобытных инстинктов, зверств, которые украинцы творят».
Шубин Михаил Геннадиевич, место жительства на момент опроса — г. Мариуполь. Опрос проходит на месте преступления — в пыточном центре «Азова» в аэропорту Мариуполя:
«Вот сюда, в аэропорт Мариуполя, меня привезли, поставили на колени. Вот сюда подъехала машина, меня выбросили из машины. И сюда лбом в стенку упёрли и на колени. Побили по почкам, немножко попинали и потащили.
Шубин Михаил Геннадиевич
В этом помещении была голая плитка, мы срывали пенопласт и эту подложку под себя подкладывали. Вот она эта плитка. Вот здесь лежал дедушка с переломанным позвоночником, с поврежденным. Тут, сразу у входа, лежал парень, вот тут лежал Олег Серачёв, здесь лежал я, там ещё парень лежал. Шесть человек. А там ещё аппаратура висела, холодильная установка. Вот здесь висела, вот как раз кронштейн и прочее, я всё это хорошо помню. Здесь, за дверью, лежал переломанный ополченец, тогда ещё в «берёзке» — в камуфляже. Весь как мешок был, без костей, поломанный весь. А вот тут сидел охранник.
Вот сюда нас водили, вот в ту комнату. Отсюда из стены выходили провода сварочные, два кабеля выходило. Вот здесь я лежал на полу, обливали водой пол, подключали сварочник к гениталиям, подключали к пятке, пытали здесь сварочным аппаратом. Руки — в стяжках, пластиковые стяжки были. Здесь раковины стояли из нержавейки, вон там стол стоял, стол вот здесь стоял и вот здесь раковины были. Ну и стены вот эти были обшиты листами из нержавейки.
Пытками занимались Мясник и Доктор. Они между собой так себя называли Мясник и Доктор. А настоящие имена я не знаю. Мясник и Доктор — они так друг к другу обращались. Они просто получали наслаждение. В первую очередь больше наслаждение получали, чем какие-то вопросы задавали. Как таковых вопросов не было.
Дальше, за этим зданием, там у них модульный ангар стоял, сарай. На дыбе я там висел. Расстреливали. Но расстреливали и в яме, с трупами лежал, это было вот туда гораздо дальше, по взлётной полосе, в ту сторону проходили. А так в основном избиение, дыба и электроток. Я неделю был здесь.
За день до того, как вывезли меня отсюда, принесли расписку, чтобы написали, что претензий к батальону «Азов» не имеем… Тот, который нас охранял, вон там сидел в предбаннике, он был в полицейской форме «киевская полиция», а те, которые были в камуфляже, у них шевроны были — волчий крюк батальона «Азов». Они и не скрывали, у них на рукавах были. В брониках они здесь часто по коридору бегали. Поэтому ничего удивительного, почему я с уверенностью и говорю, что это «Азов» был. А эти Мясник и Доктор — они были просто в оливковой форме без знаков различия. Вот это помещение знакомое. Здесь в футбол играли. Бросали на землю и играли в футбол нами. Одного человека сразу 10 пинали, катали по полу. Развлечение у них такое было.
Меня приводили в то, соседнее помещение, напротив и вот здесь вот женские крики раздавались. Пытали, издевались, насиловали женщин. Крики были ужасные, душераздирающие. Вот именно в этом помещении. Это делали люди из батальона «Азов». Других здесь не было. Здесь базировался «Азов», на втором этаже там у них казарма была.
А из этого помещения меня вывели и повели куда-то в ту сторону. Сколько по времени я шел, не знаю, уже смеркалось. И состояние у меня было такое, что я не замерял ни расстояние, ни время, сколько вели и прочее. У меня ушла земля из-под ног, и я упал в яму с телами человеческими. Человек 6–7 где-то было примерно. Уже убитые люди. Потому что жара, август месяц, и уже запах разложения шел. Я ночь там провёл, утром меня оттуда вытащили. И ещё дальше повели, потащили.