"Акустика, говорила мама"",- благовейно говорила мама и счастливо улыбалась.
-Так. Я, в пещере, что ли?
Он, открыл глаза и откатился в сторону. Ситуация была непонятной и необходимо было выиграть время. Находясь на уровне пола, было очень трудно оценить “радости” своего нового жилища. Тем более, пыль, поднявшаяся после его “упражнений” забила легкие, что вызвало жуткий кашель. Спазмы сотрясали измученное тело. Чуть позже пришел голод, парень не ел несколько дней.
Наконец, опираясь спиной о стены Егору удалось встать.
Слух его не обманул. Он был в пещере.
-Итак, проверим, рады ли здесь гостям.
“Участок карты, с деревней, где меня спеленали, я помню довольно плохо. Поселения были, но значительно, южнее. Куда же меня нелегкая? Ладно, будем разбираться. Первое - надо выяснить насчет еды. Второе - познакомиться с хозяином”.
Пещера была очень старой. Она состояла, как бы из двух уровней.
Там, где Летов пришел в себя, была “прихожая”.
“Одна “радость”, вертолет, не прилетит”, - Егор усмехнулся. Остатки радиомаяка покоились вместе с джипом на дне ущелья. Устройство было выведено из строя пулей излишне резвого “бультерьера”.
“И это, вам еще долго будет отдаваться ноющей болью в боку”,- он непроизвольно попытался спародировать педанта врача из их лагеря.
“Черт”,- запекшиеся губы треснули вновь.
Пещера была обитаемой. Почему возникло такое ощущение? Если бы у Егора попросили пояснить свои ощущения, он бы задумался.
“Ну, во-первых, обстановка”, - юноша не заметил, как произнес это вслух. В темных углах пещеры зашуршали испуганные насекомые. Сверху, под самым потолком забила крыльями невидимая отсюда птица. Казалось, что его посещение было неожиданным и нарушало многолетний уклад устоявшейся жизни. Основную часть возвышения занимал грубо обработанный каменный круг, напоминающий упавшее колесо, В центре этого круга были видны три огромные выемки. Побуревший водосток был забит мусором и загажен крысами. По стене ветвились корни растения напоминающего гигантскую камнеломку. К ним по стене спускались связки веревок, сплошь усеянные узлами разной степени, были привязаны мотки старых ритуальных поясов высохших и осыпавшихся от времени. Там же виднелись остатки старинных ожерелий из ракушек. Говорили, что в древности существовало ракушечное письмо, используемое задолго до европейских алфавитов. Везде царило разруха и запустение. В дальнем углу пещеры виднелись следы старого обвала, Сквозь разлом пробивались лучи заходящего солнца. Егор моргнул глазами. Видимо от напряжения глаза стали слезиться. Потянуло дымом. Но не костром, а чем-то приторно пряным. В миссии с наркотой было строго, однако у кубинцев на это смотрели сквозь пальцы. Егор ее не любил. После ранения он, чуть не подсел на морфий. Но к счастью врачи вовремя спохватились. Поэтому, в группе Летова, на наркотики был строгий запрет. Затаив дыхание он попытался выяснить источник запаха.
А, как хотелось погрузиться в этот мир колдовского марева, мир, черного и белого. Все враждебное в Африке было белым. Обжигающее солнце, песок по берегам рек, которые кишат от крокодилов и они, люди не отсюда.
Черным было все остальное: джунгли на закате, ночная вода в заливе, женщины, с их животной красотой.
Воздух в пещере, как-то странно подергивался. Как будто киномеханик бросил свое хозяйство и вышел покурить прямо на середине фильма. И сейчас закричат возмущенные зрители.
Рывок, еще рывок и на “сцене” возникает старик с лицом недобрым и сморщенным, как африканское дерево. От неожиданности юноша оторопел и чуть не засмеялся.
“Во, Хотабыч. Правда, без бороды и в татуировках” Казалось, что африканский “Хотабыч” прямо сейчас произнесет: «Ну, что Волька ибн Алеша?”
-Извини старик, вторгся без спроса, так сказать.
"Дед" продолжал безмолвно таращиться, продолжая перебирать пальцами бусы на волосатой груди. Несмотря на маленький рост, хозяин, был довольно крепок. Егор уже видел, как бушмены не обладаю высоким ростом и крепкой комплекцией помогали разгружать ящики с тяжелым оружием. " Ты здесь, один живешь, дедушка?",- фраза произнесенная " внучком"по-испански осталось без ответа. Егор занервничал. Местного нельзя пугать. Исчезнет, потом, лови его. Нужно сориентироваться на местности, пополнить запас патронов, поесть на конец. - Чем только платить? Кроме ружья и ножа больше ничего не было. Да и с местным населением он, как-то особо никогда не общался. Не практикуется это как-то у снайперов. Другие у них, способы общения. Короткие и доходчивые. У Егора судорожно дернулся указательный палец. Хозяин пещеры молчал. Его лицо было невозмутимо. Он подошел к парню почти вплотную . Слезящиеся глаза, с вертикальными, как у леопарда зрачками, смотрели расфокусировано. От старика ощутимо пованивало. Егор терпел. Неизвестно, сколько ему здесь находится. А отношение с населением с самого начало контакта, портить не хотелось. Внезапно старик провел пальцем линию по его щеке. - Ну, ты, аккуратней, уважаемый. - Егор,- чётко произнес африканец. Он внимательно посмотрел на парня и утвердительно кивнул. Летов вздрогнул. - Как? Как, ты меня назвал? Старик отвернулся и загремел какими-то плошками. Внезапно, он обернулся и протянул Егору раковину с белой, маслянистой жидкостью, которую налил из бутылки, сделанной из засушенного плода. " Калебаса", неожиданно всплыло из памяти название этой посуды. Летов приложил руки к своей груди и раскрыл их, показывая пустые ладони. Именно, так рекомендовали показывать свое миролюбие по отношения местному населению. " А ведь придётся это выпить. Ладно, авось, не отравит".