— Слушаю тебя, — наконец отозвался Веанил. Может, в этом была виновата сеть, искажающая звуки, но голос его прозвучал устало. — Ты поговорил с Владыкой?
Еще как поговорил.
— Да, — ответил Ардиан.
— Владыка мечет и бушует? — уточнил Веанил. Ардиан слышал, что до того, как на эту должность вступил он сам, к вампирам на переговоры ездил Веанил. Именно поэтому характер вампиров тот знал не понаслышке.
— Почти, — отозвался Ардиан.
— Почти? — удивился его собеседник. — И в чем же заключается это «почти»?
— Завтра у меня состоится свадьба.
— Свадьба? — переспросил ещё больше удивившийся Веанил, а после рассмеялся. Смех, искажаемый связью, звучал зловеще, но ничуть не испугал Ардиана. — Ты встретил красавицу-виру, в которую влюбился с первого взгляда?
— Не влюбился. — Ардиану показалось, что теперь пришла его пора смеяться. — Я налаживаю отношения между вампирами и магами, — от лица всех магов произнес он. — И, когда…
— И кто тебе давал на это право? — уточнил Веанил.
Ардиан недовольно поморщился: он не любил, когда его перебивают. Он поправил рукав на этот раз желтой рубашки, стараясь не сказать Веанилу ничего такого, что бы настроило начальство против него: Веанил, похоже, совсем не проникся его идеей.
— Заключение брака с особой княжеских кровей дает некоторые преимущества, — ответил он наконец.
— Особой княжеских кровей? Неужели ты соблазнил Сильванну? — продолжил смеяться Веанил. В серьёзность слов Ардиана он, по всей видимости, не верил.
— Нет.
Ардиан вообще уже пожалел, что решил что-то сообщать Веанилу. Пользы от этого никакой не было в любом случае. А так, если бы Ардиан сначала все закончил, и только потом об этом узнал глава Совета магов, отправивший его всего лишь сообщить вампирам какую-то чепуху, преимуществ у Ардиана было бы гораздо больше.
И выглядело бы это эффектнее.
— Прекрати меня интриговать, — Веанил ухмыльнулся, а потом произнес строго:
— Отвечай.
— Энринна. Племянница Владыки. Брак я заключаю именно с ней.
Несколько секунд на том конце передатчика молчали.
— Энринна? — переспросил Веанил. — Та голубоглазая скромная вира? Я помню её ещё ребенком… — протянул он. Получается, подумал маг, все это время он знал о существовании племянницы Владыки. — Занятно. И кто тебе, собственно, позволил это сделать?
— Владыка, — растерялся Ардиан. — Я говорил с ним.
— Я сейчас не про Владыку. Хотя тема, затронутая тобой, тоже довольна интересна, позже ты расскажешь мне об этом подробнее. Кто из Совета магов — меня или начальства выше — разрешил тебе заключать брак с Энринной? Кажется, это не было целью твоей поездки. Или я ошибаюсь? — мрачно поинтересовался Веанил.
Если бы перед Ардианом сейчас находилось лицо Веанила, на нем явственно читалось бы недовольство.
Ардиан опешил.
То есть, теперь он ещё и во всем виноват?
— Владыка мне разрешил, — повторил он. — Я уже говорил.
— То есть, теперь ты починяешься Владыке вампиров, а не Совету магов? Может, у тебя ещё и клыки скоро вырастут? И кровь нам придется поставлять тебе? Отвечай.
— Нет, — произнес Ардиан гордо.
Он не понимал, в чем причина ярости Веанила. Он же старался сделать все как лучше…
— Ладно, — внезапно провозгласил Веанил. — Делай, что хочешь, хоть выходи замуж за Владилена. Но… Но. Не обижайся, если потом мы будем над тобой смеяться. И не забывай про первоначальную цель своей поездки.
Веанил прервал связь.
Ардиан, полный уверенности в своей удачи и правоте, а ещё забывший ту самую первоначальную цель, убрал передатчик в один из ящиков комода, стоящего в комнате, в которую поселили мага.
Кто над кем ещё смеяться будет, м?
Ардиан усмехнулся, чувствуя себя ужасно тщеславным.
***
За окном смеркалось. Черные ветки деревьев изредка покачивались, но тут же возвращались на место. Они, может, с радостью ушли бы отсюда, но темное небо шептало им: «Нельзя».
Одного вампира, светло-зеленые глаза которого сейчас казались темными, а выражение лица донельзя серьезным, несколько потряхивало. Нервы…
Ньерин, не до конца ещё поверивший, что этот сумасшедший день вообще может подойти к концу, тщательно собирал вещи, которые, как он считал, пригодятся ему. Пригодятся тогда, когда он пойдет к Ардиану.
Он уже все решил.
Решил, что сделает, когда окажется там.
И ему самому это решение казалось до невозможности глупым. И самонадеянным.
Но ведь Совет магов может принимать глупые решения, почему же это недоступно простым вампирам?
А ещё Ньер точно знал: то, что он собирается сделать, не останется безнаказанным. Такое просто не может остаться безнаказанным, хоть по отношению к вампиру, хоть к магу. Такое должно наказываться, и Ньер всегда считал, что за это наказывают, да и сейчас не отрекался от своего мнения.
Потому что убийство — это не такая… чепуха, как может показаться на первый взгляд
Помнится, об этом убийстве ещё шутила Милилла.
Ньерин вышел из дому и направился к обители мага. Ардиан уже, пожалуй, должен был вернуться в неё, и, может, Милилла даже зажгла свечи, оповещающие об этом. И сейчас маг сидит над книгой или какой-нибудь магической штучкой в нелепой одежде и несерьезной рубашке. А Милилла нервничает, дожидаясь Ньера.
Знала бы она, как нервничает сам Ньерин.
Знала бы об этом Энринна!..
Ньерин ускорил шаг.
Он добьется справедливости. Пусть не мирным путем — но кому вообще нужны эти мирные пути, если все давным-давно решается силой?
Или властью.
Или средствами.
Правда, у Ньерина наблюдалась только сила. И та стояла под вопросом. Клыки, те самые клыки, которые должны были быть присущи всем вампиром, со временем стали обычными зубами, совсем немного удлиненными и совершенно беспомощными; о том, что с помощью такой глупости можно прокусить кожу, и речи быть не шло.
Оставалось одно. Вернее, вариантов было множество, но Ньеру подходил только один.
Темнота, стоящая вокруг, совершенно не мешала пути. Хорошее зрение в ночное время у вампиров до сих пор оставалось отличным, и, только захотев, Ньерин мог бы разглядеть мельчайшие камешки у себя под ногами. Или желтоглазых воронов, затаившихся в ветвях деревьях.
Вороны внимательно смотрели на то, что происходит на земле, словно запоминающие устройства. Не зря они с самой древности считались лучшими помощниками магов, хотя их нередко упоминали, как порученцев вампиров.
Но, впрочем, Ньерин отвлекается.
Вампир подошел к дому Ардиана и замер: там, в одной из комнат, горели три свечи. Язычки пламени танцевали непонятные танцы и обеспокоенно заглядывали в окно, будто интересуясь: «Где ты, где ты, Ньер? Мы ждем, пока ты совершишь ошибку»…
Пальцы Ньера заледенели.
Милилла все-таки зажгла те свечи, о которых они договаривались.
И Ньерину все-таки придется совершать то, что он задумал.
Отступать уже поздно; да и кто вообще оступается за секунду до победы… или за секунду до проигрыша? Только трусы. Нет, Ньер, конечно, можешь развернуться, уйти обратно и все такое прочее, но разве потом он простит сам себя?
Что лучше: защитить Энринну или оставить все так, как есть сейчас? Если первое — то, скорее всего, вампиры узнают, кто совершил убийство, нет, они обязательно это узнают, даже с помощью Милиллы. И Ньерин будет наказан. А наказание за убийство всегда очень суровое. Даже убийство так ненавидящих Владыкой магов. Если же второе…
Додумать мысль Ньер не успел. Там, в комнате с горящими свечами, появился женский силуэт, который точно принадлежал Милилле. Вира подошла к окну и быстро в него посмотрела. Вампира она либо не заметила, либо заметила, но не подала вида — от окна она тотчас отошла.
И Ньерин понял — пора действовать.