И вот на носу праздник, а денег не платят уже полгода. И так инфляция скачет, как блоха на бобике, по двадцать каждый месяц, так еще и заработанные деньги не выдают. Крутят наши деньги на счетах. Как так, мы нефтяники, мы нефть добываем, а для нас денег нет? Быть такого не может!
Я поднялся с койки и, подойдя к железному шкафчику для спецодежды, вытащил чемодан. В принципе в него можно было и не смотреть, но теплилась надежда, что от аванса что-то осталось. Перерыв чемодан я из полезного и ликвидного обнаружил только серебряную старинную ладанку бабушки и ордена и медали отца.
Он у меня старый нефтяник и в свое время еще подростком во время войны работал на трудовом фронте: на добыче нефти, эвакуации оборудования в тыл и развертывании новых промыслов. И по ликвидации скважин, чтобы фашистам наша нефть не досталась. И не досталась! За время оккупации немцы ни одной тонны со старых скважин не добыли. За это и награды. Прошел путь от оператора до заместителя начальника промысла в 16 лет. Потом закончил «керосинку» и дорос до главного инженера. Вот только умер рано. А потом и мамы не стало. Так, что один я остался, ни кола ни двора.
Анжела, жена бывшая, так мне и не родила никого. Не получается у нее. Как аборты с 16 лет делать, так получалось, а как сына мне родить так хрен. Ладно, дочь приемная была, Ниночка. Так ведь выросла вся в мать, блядь блядью. Шестнадцать лет девке, а уже с чеченцами спуталась. Тьфу, мерзость. Еще два года назад такая лапочка была.
Как пошла страна Советов распадаться, так и наш семейный быт начал стремительно меняться. Я конечно понимал, что Анжела меня держалась, пока я был передовиком производства и при деньгах, но чтобы так быстро скурвиться, это надо природный дар иметь. Не успели разбежаться, подала на алименты. Потом отжала квартиру и за отказ от алиментов забрала машину.
Я опять перетряхнул чемодан и все же обнаружил то, что можно продать или обменять. Дошел до вахтерши и с телефона позвонил в контору БПО[5].
– Привет, Василич!
– Потапыч. Чего надо? Ты же вроде на выходных? Я уж думал тебя еще дня четыре не услышу. Сразу скажу – хлористый[6] не дам, нет его вообще, глуши обычным и нечего на меня орать.
– Расслабься, Василич, с наступающими тебя!
– Спасибо и тебя с тем же и по тому же месту, – диспетчер осторожно поблагодарил.
– Я по другому вопросу. Там у тебя жулик мелкий крутился, ваучеры скупал. Он еще не уехал?
– Сейчас гляну. Да нет, вот его «шоха» стоит под окном, здесь околачивается. Что, решил свой кусок родины продать?
– Ага, оптом и в розницу.
Я попрощался и повесил трубку. Накинув «пониженку» и, сунув ноги в разношенные сапоги 45-го размера, пошел в сторону конторы. Через 15 минут вернулся уже с тремя литровыми бутылками спирта «Royal». Одну заначил в чемодане, а с двумя пошел к мужикам за стол. Не хватало еще за чужой счет пить.
Стол не сказать, чтобы ломился, но был полон. Молодежь навезла прошлогодней картошки и различных закруток от папы с мамой, у поварих заказали пирогов с рыбой и капустой, щучьих котлет и жареных карасей. Ветераны из таких как я и обеспечили весь рыбный ассортимент. Плюс коронным блюдом была баранина, добытая хохлом геофизиком Харитоном. Я скромненько проставился двумя бутылками «Royal», выпивки за столом хватало, в разных концах стола стояли трехлитровые банки с самогоном, настоянном на кедровых орешках. Вещь аутентичная, не хуже коньяка. Наверняка Пимыч гнал в своей сторожке в лесу, вон он сидит, сверкая золотыми зубами.
Первый тост стандартно прошел «За нефть, за газ», закусили отварной картошкой и разваренной бараниной, пошла хорошо. Народ загомонил и активно заработал ложками. Я тоже присоединился, налегая на котлеты и квашенную капусту. Давешний «лохматый», оказавшийся соседом по столу, наворачивал мясо, со смаком облизывая пальцы.
– Харитон, ты где такое мясо вкусное взял? – спросил «лохматый».
– Где взял, там уже нет. Мимо пробегало, – заржал Харитон.
Я присмотрелся к баранине, лежащей передо мной в миске. Так и есть, опять Харитон собаку завалил. Ребра у этой «баранины» круглые, а должны быть прямоугольные. Впрочем для меня это не впервой, а вот «лохматого» и прочую молодежь расстраивать не стоит. Мало ли, как среагируют организмы, нюхай потом их блевотину за столом. И я, замахнув полстакана самогона, спокойно закусил разваренным мясом густо сдобренным специями.