— Лукас! Смотри!
Анхел тыкал пальцем перед собой, губы дрожали, глаза раскрылись от ужаса.
— Вижу!
Времени на размышление не было. Не было даже времени, чтобы сообразить, куда свернуть. Единственное, что он успел, это резко вывернуть руль влево и закрыть глаза. Грузовик пошел юзом и со всего маху ударился о бетонное заграждение на скорости шестьдесят миль в час.
И будто прошел сквозь воздух.
И ничего.
Лукас завопил. Не в гневе, не в отчаянии, просто в первобытном ужасе. Он вдруг стал первобытным человеком. Он только что открыл огонь и придумал названия пальцам. Мир перевернулся. Небо зеленое, коровы летают, рыбы ходят по суше.
Потом изумление сменилось диким страхом: он ощутил то, от чего молил навсегда уберечь его всех богов. Перегрузка, выбрасывающая его с сиденья. Визг колес. Скрежет.
«Черная Мария» складывалась пополам.
Это было похоже на ярмарочный аттракцион. Руль бешено завертелся и плюхнулся со всей инерцией вправо, когда кабина развернулась на сцепке. Шасси взвыло предсмертным воплем гигантского зверя. Лукаса выбросило с сиденья. Софи и Анхел полетели в пассажирскую дверь, как шарики из детского автомата. К счастью, никто ничего себе не сломал. Они ударились в виниловую обивку, а металлическая кабина была слишком жесткой, чтобы сложиться.
И тут последовал второй удар.
Увлекаемый инерцией прицеп рванул за собой кабину, и она завертелась. В вихре искр и пыли перевернулся мир. Крыша стала полом. Стены завертелись, слились в одно вращающееся веретено, смешались болтающиеся руки и ноги...
Резкая боль пронзила спину и ноги, быстро поднялась к легким и зазвенела в ушах. Снаружи раздался пронзительный визг шин.
Лукас вскочил на ноги и встряхнул головой, прогоняя головокружение. Осмотрелся, выглянул в рваную дыру позади спального отсека. Сердце готово было взорваться. За ним в темноте ползала Софи и слабо стонала, пытаясь выбраться. Лукас повернулся, схватил ее и Анхела в охапку и потащил к дыре.
Визг шин снаружи стал невыносимым. Лукас вылез как раз вовремя, чтобы увидеть этот пандемониум.
Шериф Баум, уходя от перевернутого грузовика, резко вывернул руль. На скорости семьдесят миль в час джип занесло в разделительный кювет. Он бешено завертелся, а Баум вылетел из кабины, словно тряпичная кукла, и пролетел по кукурузному полю ярдов пятьдесят, крутясь, как городошная бита, пока с треском не остановился.
Эрни Парришу повезло меньше. Он попытался затормозить, и его юзом понесло на прицеп. Под звон разбитого стекла и скрежет металла машину Эрни смяло в гармошку, словно бумажный пакет Он погиб на месте, а в воздух взметнулись веером осколки стекла и металла.
Лукас тащил Софи и Анхела подальше от места катастрофы. Его уже охватила агония боли и ужаса, волны жара прокатывались по всему телу, обжигая грудь, легкие, руки, мозг. Перед глазами все поплыло, завертелись яркие оранжевые круги.
Он рухнул на колени.
Сквозь агонию он услышал позади визг колес еще одного потерявшего управление автомобиля. Он шел юзом по маслянистым осколкам, шины скрипели, визжали тормоза. Пронесясь сквозь обломки, он ударил в борт горящего трейлера. Коллекционный автомобиль. Лимузин.
Это было последнее, что разглядел Лукас.
21. Преображение
Для Анхела следующие несколько секунд длились долго, как в кошмаре. Он знал, что единственный шанс Лукаса и Софи — это его собственные худенькие, костлявые плечи.
Обхватив друзей руками, Анхел потащил их по толстому ковру битого стекла. Рядом с дорогой, запутавшись среди кукурузных стеблей, стоял на колесах джип шерифа Баума. Его полицейские огни все еще беспомощно мигали. Из выхлопных труб вырывались язычки пламени, как указующие на него стрелы.
Уцелевший джип был их билетом на путь к спасению.
— Коповский дзип! Возьмем коповский дзип! Ну зе, севелитесь! — лихорадочно хрипел Анхел. Ему казалось, что он тащит за собой двух стельных коров! Софи билась в судорогах. Глаза плотно зажмурены, а из углов рта стекает горячая слюна. Она хотела что-то ответить Анхелу, но не смогла. Лукасу было еще хуже. Он висел мертвым грузом. Ноги у него словно превратились в бетонные блоки, его непрерывно рвало желчью и желудочным соком.
Анхел почувствовал запах горелого и внезапно с ужасом понял, что он исходит от его друзей!
— Ну зе, вперед!!! Есце несколько футов!!!
Анхел втащил их в кукурузу. Острые края листьев и кончики початков били по рукам и ногам, оставляя царапины. Их окутывал дым. Они пробивались к джипу, мокрая земля чавкала под ногами. Джип стоял всего в тридцати футах.
Анхел наступил на что-то влажное.
Он не успел глянуть вниз, как из темноты вылетела рука и вцепилась в его щиколотку. С воплем ужаса Анхел вырвался, и тут за ним будто хлопушка разорвалась. Рядом с головой Софи взметнулся кукурузный шелк.
— БЫСТРО!
Анхел толкнул Лукаса и Софи к джипу и обернулся через плечо. За ними полз шериф Баум. Он был с головы до пят залит кровью. Волосы слиплись в алый ком. Из разорванного плеча сквозь дыру рубашки блестела молочным блеском ключица. Бесполезные ноги с множественными переломами волочились сзади, глаза горели от болевого шока и ярости.
— Ы-ы-ы...
Язык не слушался шерифа. Он снова поднял револьвер и выстрелил, но пуля зарылась в землю перед ним. Тело шерифа внезапно выгнулось в агонии, и он затих.
Остекленевшие глаза еще долго смотрели на Анхела, и невозможно было понять, умер ли шериф, или все еще смотрит.
И тут раздался жуткий крик. Анхел повернулся к джипу. Кричал Лукас. Он стоял на коленях, крича и захлебываясь, как новорожденный, цепляясь ногтями за водительскую дверцу. Его лицо было искажено до неузнаваемости. По щекам текли слезы, все тело содрогалось в конвульсиях. Из ноздрей вылетали искры. По другую сторону кабины Софи на четвереньках ползла к машине, и дыхание вырывалось из нее дымом.
Друзья Анхела горели, как предохранители в коротком замыкании.
Анхел рванулся к джипу.
Дальнейшие события разворачивались в течение десяти секунд, не больше, но Анхелу они показались длиннее вечности. Внутри его живота уже начинала пульсировать обжигающая боль — проклятие обретало силу, — но Анхел не замечал ее. Он не замечал ничего, кроме водительской дверцы джипа. Только потом он поймет, как им всем тогда повезло — все двери джипа оказались незапертыми, а счет уже шел на секунды.
Распахнув водительскую дверцу, Анхел втолкнул Лукаса внутрь. Лукас перетащил себя по сиденью и вцепился в руль. Анхел прыгнул на заднее сиденье. Софи уже наполовину забралась в салон, когда Анхел втащил ее за рубашку.
Лукас ударил по педаль газа, и джип рванулся с места. Виляя в потоке взметенной земли и кукурузных волосьев, машина перла к шоссе. Анхел торопился захлопнуть бешено болтающиеся двери.
Через минуту джип снова был на дороге.
Шины визжат... скребут по дороге и уворачиваются во тьму... бегут прочь... крысы бегут с тонущего корабля...
И запахи...
Запах дизельного топлива сливается с медным запахом крови... внутри нее... клокочут в водовороте боли и ненависти...
Ванесса захлебывается в собственной ненависти.
Удар сбросил ее с сиденья на пол. Высохшие ноги сложились под ней, тело наполнилось хрустом ломающихся костей. Она лежала лицом вниз. Волосы пропитывались пролитой жидкостью. Нос забило сгустком крови. Шевелиться она не могла, но еще слышала. Слышала, как замирает вдали гул машины шерифа.
Злая ирония, что все так кончилось. Эрик, этот безголовый увалень, подъехавший слишком близко. Галлюцинация, вызвавшая аварию. Цепная реакция, затянувшая лимузин в водоворот огня и битого стекла. И теперь это позорище...
Подыхать на полу, уткнувшись лицом в размокший ковер, тонуть в трясине, как дворняга... как сука... ползти... ползти сквозь падаль... экскременты... сквозь эту вонь...