Рассуждения полицейских показались нам надуманными и предвзятыми, за ними угадывалась беспомощная попытка себя обелить.
По мнению Каллена, жителя Южного Бостона, версия не выдерживала никакой критики. Гангстер, живущий по «понятиям» преступного мира, глава клана, требующий абсолютной преданности от своих подельников, никогда не пошел бы на сделку с федералами. Это означало бы грубо нарушить кодекс бандитской чести, попрать закон улиц и предать свои корни, Ирландию. Ирландцы всегда люто ненавидели доносчиков. Многие видели (а кое-кто и не раз) знаменитую кинокартину Джона Форда «Осведомитель», снятую в 1934 году. В ней необычайно ярко показаны ужас и отвращение, которые вызывает у ирландцев доноситель. Если же говорить о нравах обитателей Южного Бостона, их весьма красноречиво характеризует запись прослушки, ставшая классикой и вошедшая в «золотой фонд» городского гангстерского арго. На записи слышен разговор одного из личных охранников Балджера с подружкой.
– Ненавижу долбаных крыс, – ворчит Джон Ши по кличке Рыжий. – Они не лучше насильников и тех паскуд, что вяжутся к детям.
Что сделал бы Рыжий, обнаружив стукача?
– Я прикрутил бы его к стулу, ясно? А потом взял бы бейсбольную биту и снес на хрен его долбаную башку. Я посмотрел бы, как она слетает с плеч. А после достал бы бензопилу и оттяпал ему ступни к чертовой матери.
– Поговорим позже, милый.
Таков был мир Уайти. Ненависть к доносительству пронизывала его сверху донизу, сплачивая всех – от ничтожных «шестерок» до могущественных «тузов». Даже брат Билли вполне разделял чувства Рыжего Ши, хотя и облекал свои мысли в более благообразную форму. В мемуарах, опубликованных в 1996 году, он вспоминает, как, играя в детстве с приятелями в бейсбол, случайно разбил уличный фонарь. Мальчишек предупредили: они получат назад мяч лишь при условии, что выдадут виновного. Но никто не заговорил. «Мы презирали доносчиков, – писал Билли Балджер. – Наши предания хранят кровавые имена предателей, отдавших своих братьев в руки палачей, и что гнуснее всего – на земле своих предков». Поскольку Уайти был воспитан на тех же преданиях, в 1988 году наша четверка единодушно заключила, что версия сотрудничества с ФБР не заслуживает внимания. Мы придирчиво рассмотрели ее со всех сторон, обстоятельно обсудили – и отвергли, как измышления озлобленных неудачников из полиции, отчаявшихся поймать Уайти Балджера и стрелявших наугад, вслепую, в надежде задеть его побольнее. Мысль о том, что Балджер может быть осведомителем, казалась нелепой.
И все же смутные сомнения не давали покоя и саднили, зудели, словно заноза, которую никак не вытащишь. А что, если это правда?
В 1988 году главной бостонской новостью стало выдвижение на президентский пост губернатора Массачусетса Майкла Дукакиса, но долгие месяцы, пока шла избирательная кампания, мы продолжали ломать голову над загадочной историей Уайти, которая захватывала нас все больше. Первым сдался Каллен, к нему примкнул Лер. Начались новые интервью со следователями, занимавшимися делом Балджера и безуспешно пытавшимися собрать против него доказательную базу. Детективы потрудились на совесть, однако все их усилия оказались тщетными: Балджер снова выкрутился. Он ушел, посмеиваясь, уверенный в своей безнаказанности. В полицейских материалах упоминался некий Джон Коннолли, агент ФБР, выросший, как и Балджеры, в районе Саути. Коннолли видели с Уайти.
Мы обратились в бостонское отделение бюро. Сославшись на закон «О свободе информации», запросили материалы следственного архива и досье на Балджера. Это было простой формальностью. Нас ничуть не удивило, когда запрос остался без ответа. Разумеется, мы не могли заявить в печати, что Балджер осведомитель ФБР. У нас были лишь подозрения, пока бездоказательные, что в этом деле замешаны сотрудники правоохранительных органов. Подтверждения со стороны бюро так и не последовало. Изучив собранный материал, мы решили представить его в ином ракурсе, сосредоточившись на истории о том, как Балджер сумел внести раскол в местные силовые структуры. Нам удалось заглянуть в полицейское закулисье, показать, как детективы вместе с сотрудниками Управления по борьбе с наркотиками терпят одну неудачу за другой, натыкаясь на глухую стену, и упомянуть об их подозрениях, что фэбээровцы ведут собственную игру. В известном смысле, Балджер одержал победу, руководствуясь принципом «разделяй и властвуй».
Попытка разобраться в запутанных отношениях между спецслужбами и в хитросплетениях их связей с преступным миром Бостона напоминала погоню за привидениями в густом тумане. Фигуру Балджера окутывала плотная дымовая завеса, и все же предположение, что он информатор, нам казалось сомнительным. Мы направили в бюро заключительную серию материалов, чтобы получить подтверждение достоверности сведений, полученных от наших источников в ФБР. В конечном счете нам удалось подкрепить свои подозрения показаниями федеральных агентов. Немыслимое оказалось правдой: Балджер действительно служил осведомителем уже многие годы.