Нетерпеливый агент пообтесался на службе и заматерел, пытаясь вместе с коллегами сбить накал небывалого общественного возмущения, обрушившегося на ФБР после серии недавних громких скандалов. Проведенное Конгрессом расследование незаконной деятельности бюро подтвердило, что покойный директор Джон Эдгар Гувер долгие годы собирал информацию о частной жизни крупных политиков и других публичных персон, составляя тайные досье. Главная цель ФБР – мафия – тоже оказалась в центре внимания прессы. Расследование позволило пролить свет на подозрительные связи коза ностра с Центральным разведывательным управлением. Последовали сенсационные разоблачения, взбудоражившие страну. Поползли слухи, что ЦРУ заключило сделку с мафиози, приказав ликвидировать кубинского лидера Фиделя Кастро. Поговаривали о других заказных убийствах, о ручках с ядом и отравленных сигарах.
Внезапно обнаружилось, что мафия проникла во все сферы жизни Америки, и каждый мечтает приобщиться к этой загадочной и непостижимо притягательной преступной империи. Повальное увлечение охватило даже Голливуд. Появившийся на киноэкранах годом ранее шедевр Фрэнсиса Форда Копполы «Крестный отец. Часть вторая» прошел с огромным успехом, а несколько месяцев спустя собрал целый букет «Оскаров». В последнее время ведомство Коннолли вело ожесточенную борьбу с коза ностра, широко освещавшуюся в печати. Битва за общественное мнение, стремление представить ФБР в выигрышном свете стали важнейшими задачами бюро, и в голове агента Коннолли уже созрел смелый, дерзкий план, как этого добиться.
Джон обвел глазами пляж, пустынный в этот поздний час. Временами одинокая машина проносилась по Куинси-Шор-Драйв мимо припаркованного «плимута». Бюро жаждало пустить кровь мафии, но выстроить дело против преступного клана невозможно, не собрав необходимую информацию. А чтобы ее собрать, агентам нужны осведомители. В ФБР ценность сотрудника определялась его умением вербовать информаторов. Коннолли, прослуживший в бюро уже семь лет, хорошо это знал и намеревался стать одним из ведущих агентов – агентом с железной хваткой. Что до его плана… Он задумал заключить сделку, которую безуспешно пытались заключить до него другие агенты бостонского отделения. Джон Коннолли собирался завербовать Уайти Балджера, неуловимого, увертливого, как угорь, чертовски умного гангстера, давно ставшего в Саути живой легендой. Честолюбивый напористый агент ФБР не привык карабкаться по лестницам. Он предпочитал пользоваться лифтом, а Уайти Балджер занимал самый верхний этаж.
Бюро уже давно присматривалось к Балджеру. Какое-то время назад один из ветеранов, агент Деннис Кондон, пытался войти с ним в контакт. Они неоднократно встречались и беседовали, но Уайти держался крайне настороженно. В мае 1971 года Кондону удалось добыть у Уайти обстоятельные сведения о развернувшейся в городе войне между ирландскими гангстерскими бандами: узнать, какова расстановка сил, кто с кем объединяется и против кого воюет. Это был подробный и точный анализ, детальное описание театра военных действий, снабженное характеристиками основных персонажей. Кондон даже завел досье на Уайти как на информатора. Однако вскоре Балджер замкнулся и замолчал. Летом Кондон встречался с ним еще несколько раз, но без ощутимых результатов. В августовском отчете Кондон сообщил, что Уайти «по-прежнему неохотно делится информацией». К сентябрю Кондон отступился, признав поражение. «Дальнейшие контакты с завербованным объектом представляются непродуктивными, – написал он 10 сентября 1971 года. – Это дает нам основание считать дело закрытым». Почему Уайти вначале воспылал желанием сотрудничать с ФБР, а потом неожиданно охладел, осталось загадкой. Возможно, его смущало, что разглашенные им сведения касались ирландцев, а может быть, в нем заговорила осторожность. С какой стати Уайти Балджеру доверять какому-то Деннису Кондону из ФБР? Но как бы то ни было, интерес к Уайти угас, его досье закрыли.
В 1975 году Кондон коротал последние месяцы перед выходом в отставку. Собираясь на заслуженный отдых, он готовил Коннолли себе на смену. Молодому агенту не терпелось открыть заново дело Балджера. Он задумал пустить в ход припасенный в рукаве козырь: Коннолли знал Уайти. Он вырос в Южном Бостоне, в кирпичном многоквартирном доме неподалеку от дома Балджеров в квартале Олд-Харбор. Уайти был старше его на одиннадцать лет, но Джон не сомневался, что дело выгорит. Давнее знакомство с соседом, таким же ирландцем, как он сам, давало неоспоримое преимущество, которым не могли похвастать остальные сотрудники бостонского отделения.