Выбрать главу

Но водитель «ЗИЛа» уже засек в зеркале заднего вида, как метрах в пятидесяти за дернувшимся было на разворот джипом с охраной нагло выполз из леса на дорогу еще один грузовик, на сей раз самосвал, под завязку груженный щебнем...

Кортеж оказался в западне, вырваться из которой, обогнув грузовики по обочине, было невозможно — по обе стороны дороги располагалась явно непреодолимая даже для джипа отвесная канава...

Это была засада. Это был конец. И рассчитывать на пуленепробиваемые стекла и бронированный корпус бывшего андроповского «членовоза» теперь глупо. Те, кто столь тщательно подготовил ловушку, наверняка знали, что нужно делать, дабы вскрыть эту крепкую консервную банку...

Далее все произошло, как на генеральском видеоплеере, — внедорожник с личной охраной Зайцева мгновенно превратился в чадящий столб черно-оранжевого клубящегося огня...

Капитан стал отчаянно выкручивать «баранку». Взревев мотором, длинный «ЗИЛ» непостижимым образом стремительно развернулся на крохотном пятачке асфальта. Взвизгнув колесами и мгновенно набрав скорость, всей своей пятитонной массой протаранил пылающий факел, отбросив остов джипа в сторону, словно это был бутафорский киношный муляж, и вылетел навстречу самосвалу с щебнем.

Когда до неизбежного столкновения оставалось не больше секунды, Володя снова крутанул руль, бросая машину в правый кювет. Это был единственный шанс на спасение — дать броневику возможность на скорости перепрыгнуть через двухметровую канаву и, тараном разворотив кусты, снова выскочить на дорогу в нескольких метрах позади самосвала...

Но сокрушительный, чудовищной силы удар в левую сторону кузова не дал «ЗИЛу» закончить маневр. Пробив трехслойную пятидесятимиллиметровую броню, управляемый ракетный снаряд взорвался внутри машины. В радиусе двух десятков метров разлетелись обугленные клочья различного содержания.

Впрочем, на воздух взлетели и достаточно хорошо сохранившиеся фрагменты — голова генерала, плотно зажатая между ног потерявшей значительную часть своего шикарного бюста Леночки, все так же интенсивно работала языком, а оторванная рука Зайцева, с золотым «Ролексом», пролетая мимо оторванной же головы его шофера, закатила ей увесистую оплеуху...

Часть первая

ПИОНЕРЫ

БЫВШИЕ «ШЕСТЕРКИ»

В маленьком уютном кафе-шашлычной, затерявшемся в переулках центральной части Петербурга, было немноголюдно.

У стойки бара, не спеша потягивая кофе с коньяком и вот уже полчаса непрерывно болтая по сотовому телефону, сидел на высоком стуле солидного вида мужик в очках, а за одним из трех столиков, в углу, с кружками финского разливного пива, расположились трое коротко стриженных парней лет двадцати в кожаных куртках и спортивных штанах — вот и вся клиентура.

Угрюмо насупив брови, пацаны вели начатый еще утром разговор. Им было о чем побазарить, ибо все трое совсем недавно принадлежали к распавшейся группировке Влада Кайманова по кличке Кай.

На днях их шеф, попав в плен к известному мокрушнику Алтайцу и его сподручному Скелету, не ударил рожей в грязь и геройски погиб, взорвав прямо в логове врагов до поры спрятанную в потайном кармане гранату. «Фарш» получился что надо...

А на следующий день питерский РУБОП, пользуясь неразберихой, начал повальные аресты братвы из обеих группировок, пачками срывая пацанов из бань, квартир, тачек и кабаков, бросая рожами в асфальт, отбивая яйца и залихватски вышибая зубы пудовыми кулачищами.

Оставшиеся на свободе боевики, от греха подальше, либо срочно уехали из города, либо залегли на дно.

В некоторых районах Питера воцарилось безвластие...

— Не, пацаны, упускать такой момент нельзя! — отхлебнув пива и утерев рукавом губы, категорически заявил Чахлый, скуластый и приземистый черноволосый «пехотинец» с огромными ручищами. — Столько бабок в воздухе повисло, барыги в непонятках, не знают, кому максать! Дрожат, суки, в ожидании новых гостей... А некоторые, особо шустрые, уже наверняка под мусорскую «крышу» переметнулись, ручонки свои потные от радости потирая!

— Ну, я ваще готов... Если вы сами подписываетесь — хоть прямо сейчас можем! — проглотив последний кусок жареного мяса, положив шампур на тарелку и смачно рыгнув, с готовностью доложил двухметровый громила Бита, еще в детском саду получивший позорную тогда белую книжечку с категорическим диагнозом «олигофрения в стадии дебильности».

Это потом, когда пришло время идти в армию, выяснилось, что ему, оказывается, жутко повезло! А раньше, все школьные годы, только крепкий лоб, обида на весь окружающий мир и незаживающие кулаки помогали Бите противостоять язвительным подколкам и усмешкам других, «нормальных», одноклассников, сейчас не имеющих ни работы, ни бабок, ни тачки. Зато он, Бита, — полноправный браток! Во!..

— Чтобы самим делать объяву и собирать процент под себя, нужно иметь авторитет среди братвы! — логично заметил интеллектуал Доцент, среди их команды, сложившейся еще в вонючем дворе-колодце на Лиговке, всегда отличавшийся умом и сообразительностью и получивший свое звучное погоняло благодаря известному всей стране киноперсонажу, замечательно сыгранному заслуженным Винни Пухом страны Евгением Леоновым. — А у нас его нет!.. Какие у нас заслуги?! Фраеров всяких залетных на рынке бомбили, с ножичком и кастетом?! Лажа, дерьмо!.. Или, может быть, мы на стрелки с мочиловом ездили, как другие пацаны?! А потом зарывали трупы чужаков на дне свежевырытых могил?! Кто с нами, «шестерками», говорить станет, а?! «Ростовские»? Или, может, «воркутинские»?

— Заставим — станут! — непреклонно стоял на своем Чахлый. — Главное, пока не поздно, застолбить как можно больше свободных коммерцев, вогнав их в дикий ужас! А когда появятся претенденты на нашу долю, забивать стрелку и без лишних слов валить их прямо на месте! Вспомни, как начинал Кай?! Когда он свинтил из Прибалтики, у него в кармане не было ни гроша! А уже через неделю, базарят, на шее Кая висела стограммовая голда, в кармане лежал мобильник, а по городу он катался на новеньком черном «мерине»! Так что, если струсил, лучше сразу скажи, мы поймем, верно, Бита? И не хер тут по ушам ездить, понял?! Авторитет, авторитет! Да срал я с небоскреба на всех этих авторитетов, ясно?

— Ничего я не боюсь, — сквозь зубы процедил Доцент, окатив обоих братков оскорбленным взором. — И могу доказать это хоть сейчас... Я так же, как и вы, хочу иметь много «капусты», ездить с биксами на шестисотом «мерсе», не запирая его на ночь, и носить на шее стограммовую голду! Но чтобы стать такими, как Кай, нужно сразу решить — согласны мы пойти до самого конца или нет? Ведь никто из нас еще ни разу не убивал, так откуда ты уверен, что сможешь легко грохнуть каждого, кто встанет на дороге?! У нас даже стволов нет, бля!

— Ты за всех-то не говори, — шмыгнув вечно сопливым носом, с гордостью пробасил Бита, прикуривая сигарету. — Забыл про того бомжа, который насрал в моем подъезде у почтовых ящиков? Я сам из окна потом труповозку с санитарами видел. — Многозначительно покачав в воздухе кулаком с отбитыми, задубевшими костяшками, олигофрен растянул до ушей толстые обветренные губы. — Я — уже убийца! И хоть бы хрен... Никаких ночных кошмаров. Мочить — ништяк, в натуре, братва. Словно кончаешь.

— Ладно, хорош препираться, пацаны, — твердо сказал Чахлый. — Возможно, другой такой возможности быстро подняться у нас уже никогда не обломится. Через неделю все точки будут заняты, надо действовать прямо сегодня! Не хотел вам говорить, но волына у меня есть, — почти шепотом сообщил он, похлопав себя по животу, — купил у одного пидора на рынке. За пятьдесят баксов... Наверняка паленая, но для начала сойдет.

— Что ты конкретно предлагаешь? — деловито спросил Доцент, брезгливо покосившись на сосредоточенно ковыряющего в носу у всех на глазах дурака Биту.

— Нужно придумать, как будет называться наша группировка, а потом отправиться по тем барыгам, которые платили Каю, обозначиться и снять с них первый куш! — ответил Чахлый. — И сразу возьмемся за самые сладкие фирмы, пока другие бригады не заявились. Есть у меня на примете пара адресов... Можем начинать. Дальше видно будет.

— А какой телефон для контакта давать будем? Не знаю, как у вас, но у меня в кармане полный голяк, — признался, облизав вымазанный в бараньем жиру палец, Бита. — Для начала нужны бабки, чтобы купить трубу. Я за хавчик последние копейки выбросил...