И Корнач согласился.
Не прогадали оба. Сосновский стал настоящим, как позже стали говорить, олигархом, а Корнач получил звание генерала — он знал, что не без помощи того же Михаила Борисовича.
Но главное — у него появился валютный счет, который стал расти в геометрической прогрессии и достиг к настоящему моменту пятнадцати миллионов долларов.
Сосновский не только хорошо оплачивал услуги генерала, но и очень выгодно вкладывал его деньги — как правило, в свои фирмы и банки в заграничных офшорных зонах.
Все четыре поколения семьи Корначей — его мать и отец, жена, сын со своей женой, дочь с мужем, внук и внучка — были обязаны своим благополучием исключительно ему, генералу ФСБ.
И все, буквально все рухнет в десятую, сотую, тысячную долю секунды, когда эта явно съехавшая с катушек, но любимая и единственная дочь олигарха коснется чуть-чуть сильнее, чем сейчас, спускового крючка «ТТ»!
Ведь Сосновскому ничего не стоит замотать все финансовые средства генерала, поскольку они хранились в организациях Михаила Борисовича, и хранились неофициально, попросту нелегально, чтобы не смущать общественность, охочую до чужих денег и скандалов.
И гребаный олигарх так и поступит — Корнач слишком хорошо его знал. Сосновский не простит генералу, что тот не предотвратил гибель своей «любимой и единственной», хотя и мог бы это сделать, — и попросту оставит Корнача и всю его семью без копейки!
— Опустите оружие! — сильно севшим голосом скомандовал он спецназовцам. — Северов, ты уйдешь с миром, если дашь мне слово офицера, что прекратишь свою преступную деятельность и покинешь пределы страны.
— Вы мне только что тоже кое в чем чуть ли не клялись. — Сергей ухмыльнулся, вынул из кармана и покрутил в воздухе визитную карточку Корнача. — И что из этого вышло? Впрочем, ваша просьба, скорее всего, будет удовлетворена, — добавил он, теперь уже вполне серьезно.
— Дайте ему пройти, — мрачно сказал генерал бойцам в маскхалатах. — И без моей команды не стрелять ни при каких обстоятельствах.
Спецназовцы отступили с аллеи и встали вдоль нее, напоминая почетный караул.
Сосновская, не отнимая «ТТ» от виска, быстрыми шагами подошла к Сергею Северову.
Тот, все еще держа в руках два «стечкина», медленно, спиной двигался к Центральной аллее.
Из своего укрытия за надгробием на дорожку вышел полковник Гайтанов, с явным неодобрением наблюдая за происходящим.
— Я надеюсь, генерал, вы понимаете, что делаете, — зло буркнул он в сторону Корнача.
— Отвечаю за операцию я, — ответил тот почти спокойно.
Между тем Ворон остановился и начал производить совершенно не понятные никому из присутствующих манипуляции. Один пистолет он заткнул за пояс, а второй — разрядил, вынув из него обойму.
Потом киллер полез в карман, вытащил другую обойму и вновь зарядил оружие.
И вдруг, направив его точно в сердце гээрушника, произвел выстрел.
Гайтанов покачнулся, но не упал — только с головы слетела шапка. Пошатнулся мигом побелевший полковник от неожиданности, а не от попадания пули — выстрел был холостым.
— Шутка, — скривил губы Ворон. — Кергуду!
«Отомстив» за своего сына, Северов серьезно рисковал жизнью — но дисциплинированные фээсбэшники, вскинувшие в момент выстрела оружие, не открыли огонь на поражение, памятуя о приказе генерала.
ЭПИЛОГ
По поводу смерти Карима Лероя, разорванного на молекулы мощным зарядом пластита, выдвигались разные версии.
Но Корнач не сомневался в том, кто выдал наркобарону льготную путевку в ад. Через несколько часов после смерти Нигерийца генералу позвонил майор Брюсов и заявил, что уходит со службы, и убедительно просил не разыскивать его.
Корнач все понял и выполнил пожелание своего теперь уже бывшего подчиненного. А Брюсов с той поры действительно пропал.
Исчез и подполковник Трегубов. Его машину нашли на берегу залива пустой, без видимых признаков какой-либо борьбы в ней.
О смерти своего смотрящего в Питере у боссов афро-американского наркосиндиката была совсем иная версия, нежели у генерала Корнача.
В Цюрихе считали, что убийство Карима Лероя, а также исчезновение его главного телохранителя Брюсова и прикрывавшего наркодельцов подполковника Трегубова — звенья одной цепи. Все это, конечно, дела некоего Веселого Роджера, который ранее организовал ликвидацию двух высокопоставленных офицеров с Лубянки, работавших на синдикат, и учинил настоящий погром московских наркодилеров.
В Цюрихе приняли решение временно свернуть операции в Москве и Питере до тех пор, пока не удастся организовать новую «крышу» и не будет установлена личность Веселого Роджера.
А вот Ворон и Ирина Сосновская насовсем не исчезли. Их видели во многих местах, где отдыхают прибашленные российские граждане. На Французской Ривьере, Мальорке, в Майами...
Только в городе на Неве их больше не видели.
А Питер... Питер после описываемых событий быстро заслужил гордое право именоваться «криминальной столицей России»...