— Не да-а-ам! — Обуянный жадностью, директор рынка снова вскочил со стула, но, увидев внезапно появившийся в руке Чахлого револьвер, сначала застыл в позе соляного столпа, а потом, подобно мороженому в жару, медленно стек обратно в кресло, глухо проскулив всего одно слово: — Сволочи...
— Надо было за базаром следить, дядя, теперь поздно хавальником стрекотать! — впервые подал голос амбал Бита, желая продемонстрировать и свое умение вести «переговоры» с барыгами. — Эй, ты, соска пенсионного возраста, сколько здесь бабок?! Ты что, в уши тоже долбишься, падло?! Отвечай, когда тебя спрашивают!
— Двадцать семь тысяч долларов, пятьсот финских марок и около... ста тысяч рублей. Мы еще не закончили считать, — моментально съежившись под подавляющим волю взглядом, честно ответила дамочка.
— Дура! Только языком и можешь работать, помело! — взвизгнул из-за стола Гордеев, исподлобья поглядывая на Доцента, по молчаливой команде Чахлого принявшегося, как снегоуборочный комбайн, смахивать добычу в пакет.
— Будем считать, Юрий Самсоныч, что штраф за гнилой базар и положенную долю вы нам заплатили. — Подняв с ковра завалившуюся под стул пятидесятирублевку, Чахлый вытряхнул из лежащей у настольного календаря пачки «Мальборо-медиум» сигарету, бросил ее в рот и, воспользовавшись зажигалкой Гордеева, поджег купюру, тут же запылавшую причудливым разноцветным огнем. — Ровно через месяц, если все будет нормально, мы пришлем человека за новой долей... Сколько вы отстегивали Алтайцу?
— Десять кусков! — более не желая возникать, обреченно хрюкнул директор. — Баксов!
— Мы будем брать с вас меньше на целый доллар, уважаемый Юрий Самсоныч, — ухмыльнулся Чахлый, прикурив от купюры и бросив ее догорать в стеклянную пепельницу. — И не надо держать на нас обиду — вы сами не захотели выпить с нами, так зачем теперь сокрушаться?! Если будут проблемы — не стесняйтесь, звоните... Уверяю вас, в вашей жизни и бизнесе ровным счетом ничего не изменилось! Продиктовать вам еще раз номер моей трубы?
— Спасибо, я запомнил, — глухо вякнул коммерсант. — Значит, вы — Пионеры?..
— Да, мы — Пионеры, — ответил Чахлый, выходя из кабинета через услужливо открытую Битой дверь.
Покидая административный модуль Северного рынка с первой серьезной добычей, лишь Доцент не испытывал такого оголтелого восторга, как исполнительный и тупой «белобилетник» Бита или твердящий о необходимости немедленной покупки джипа, автоматического оружия и боеприпасов Чахлый.
Дорожка, на которую вступила их малочисленная команда, вела только в двух направлениях — или грудь в крестах, или голова в кустах. Третьего просто не дано. Разъяренные лобовым наездом братишки не заставят себя долго ждать!
При мысли о скорой стрелке с прошедшими огонь и воду боевиками спина Доцента покрывалась липким потом. Но сознаваться в своем страхе перед подельниками он не стал бы ни за что на свете.
Часть вторая
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПЛАСТИЧЕСКОГО ХИРУРГА
ВОРОН
Когда тебя уже ищут или, получив в ближайшие часы снимки, начнут искать все менты, гаишники и погранцы Питера и области, терять время неразумно.
Дни в реанимационной палате больницы и первое после «смерти» тесное общение с бывшим коллегой окончательно убедило Ворона в том, что грим и цветные контактные линзы хороши лишь в том случае, если твое реальное лицо не фигурирует в сводках МВД и ФСБ, а нанесенный на руки вместо перчаток защитный силиконовый состав помогает только тогда, когда хозяин самого тела в состоянии контролировать свои действия...
Короче, нужно было как можно скорее связаться с пластическим хирургом.
Во время их последней встречи в ответ на весьма конкретный вопрос о перспективах нейтрализации отпечатков эскулап долго объяснял подозрительному пациенту всю пагубность подобной операции.
Настало время снова нанести доку визит и задать тот же самый вопрос — можно ли изменить рисунок данных тебе от рождения единственных и неповторимых линий? В нашу эру компьютеров и высоких технологий все меняется в считаные месяцы.
Однако, набрав номер частной клиники профессора Романова, Сергей неожиданно услышал трагическое известие:
— Извините, но Эдуард Владимирович умер, уже девять месяцев назад...
— Простите, не знал, — глухим голосом пробормотал Северов. — Как это произошло?!
— Несчастный случай, — печально вздохнула с той стороны дамочка. — Во время управления автомобилем, в Сочи, у профессора случился сердечный приступ, и он попал в аварию. А вы его знакомый?
— Скорее — пациент. — Ненадолго задумавшись, Северов решился на более открытый диалог с секретарем. — Понимаете, профессор делал мне операцию по коррекции лица... Сперва все было отлично, но неожиданно, увы, появились серьезные проблемы, которые требуют безотлагательного решения. Но после новости, которую вы сейчас сообщили...
— Все можно устроить, уверяю вас! — воскликнула девушка. — Вместо Эдуарда Владимировича у нас сейчас практикует его коллега, доктор Блох! Давайте я вас запишу на прием, в любое удобное время?! Поверьте, он не меньший волшебник, чем был наш профессор! После его смерти он принял клинику и провел уже более тридцати операций. Результаты, скажу вам честно, просто потрясающие!
— Как вы сказали, Блох? — слегка озадаченно уточнил Ворон. — Никогда о нем не слышал...
— Раньше он на протяжении двух лет регулярно ассистировал профессору, так что вы наверняка его видели, — напирала секретарь, чувствуя явные сомнения клиента. — Давайте я все-таки запишу вас на...
— Спасибо, но я хотел бы для начала лично переговорить с доком. Дело в том, что я — достаточно известный в обществе человек, политик, депутат от нашего города в Государственной думе. Уверен, даже вы хорошо меня знаете. И я бы не хотел афишировать... гм... свои маленькие проблемы, вы меня понимаете?
— Да, да, не волнуйтесь!
— Тем более скоро выборы, а конкурентам только дай малейший повод — раздуют из мухи слона, — с печалью и подчеркнутой злостью в голосе продолжил Ворон. — Поэтому я бы не хотел, как остальные, лично наносить визит.
— Хорошо, подождите секундочку у телефона, я попробую пригласить доктора. Вы подождете?
— Конечно. С меня любые духи, какие вы назовете, красавица, — ввернул нужную фразу Северов и, услышав обычное в таких случаях «ну, вообще это лишнее».
— Слушаю вас, господин... э-э, — после чересчур долгого молчания послышался солидный баритон хирурга. Секретарша не обманула — его голос сразу показался Ворону знакомым. Значит, Блох — именно тот молчаливый бледный парень лет тридцати, который некогда уже помогал профессору лепить его новое, теперь уже непоправимо засвеченное лицо. — Чем могу быть полезен?
— Я — давний клиент вашего покойного коллеги, док. Особый клиент, — сделал четкое ударение на первом слове Северов и выдержал секундную паузу. — Однажды мы с вами уже пересекались...
— Я понимаю, — мягко ответил Блох. — Вы, видимо, хотите провести со мной личную встречу вне этих стен? — быстро улавливал тему преемник.
— И если возможно, уже сегодня вечером. Часов в девять. Буду очень признателен...
— Пожалуй, в девять подходит. Может, в ресторане «Астория»? — Почуяв отчетливый запах денег, хитрый лепила откровенно набивался на халявный ужин. — Очень уютное местечко, и никто не помешает.
— Забили, док. Подъезжайте прямо к ресторану, скажите официанту ваше имя, он проводит к столику, — заключил Ворон.
— До свидания, — пробормотал явно довольный появлением нового клиента скульптор по человеческому телу.
...Когда некто хочет купить себе другое лицо, выдвинув лишь одно условие — полную анонимность, для пластического хирурга это настоящий подарок. А то, что спрос на тайную коррекцию внешности обеспечивают клинике почти исключительно клиенты, усиленно скрывающиеся от закона, зело охочих до баксов пигмалионов не колбасило вообще.
Северов убрал мобильник в карман спортивного покроя куртки и, по привычке оглядевшись по сторонам, направился к автомобилю.
ГЕНЕРАЛ КОРНАЧ
Встреча со «своим» человеком из ГРУ — несмотря на творящийся в стране вот уже десять лет информационный бардак, до сих пор самой закрытой от посторонних глаз отечественной спецслужбы — состоялась на конспиративной квартире Северо-Западного УФСБ в Веселом Поселке, уже через два часа после того, как стало окончательно ясно, что в расставленную ловушку в квартире убитого капитана Ворон так и не попал.