— Это Рори Крэйвен, — сообщил ей Марк Блэйкмур. — Младший брат Ричарда.
«Рори Крэйвен? — подумала Энн. — Но это же чистой воды сумасшествие. Он был всего-навсего…» И тут Энн неожиданно озарило. Она вспомнила, что после того, как навестила в госпитале Гленна, она почувствовала, что за ней кто-то следит. Она посмотрела сквозь раскрытую дверь в глубину квартиры Рори Крэйвена. Сквозь окно его комнаты можно было видеть огромный силуэт госпиталя, находившегося как раз напротив дома, где жил Рори.
— Однажды ночью он за мной следил, — произнесла она таким тихим голосом, что детективы поначалу не поняли, к кому она обращается — к ним или к самой себе. — Я навещала в госпитале Гленна и уже шла домой. Тогда я почувствовала, что за мной кто-то наблюдает. По-видимому, это был он.
Энн на мгновение замолчала, а потом повернулась к детективам.
— Что же здесь произошло?
Не сказав ни слова, Блэйкмур протянул Энн послание неизвестного.
Энн внимательно прочитала записку и взглянула на Блэйкмура.
— Он умер? Я имею в виду — Рори Крэйвен мертв?
Детектив утвердительно кивнул.
— Он в ванной. Абсолютно голый — как Джойс Коттрел.
Энн почувствовала безмерное удивление. Неужели Рори Крэйвен убил ее соседку? Но ведь Рори был самым настоящим ничтожеством — он относился к той породе людей, которые используют все свои жизненные силы только для того, чтобы поддерживать собственное существование. Она отлично помнила, как брала у него интервью несколько лет назад, когда над его братом стали впервые сгущаться тучи. Рори, помнится, не хотел говорить о Ричарде. Он сказал только, что они с братом не слишком ладят, что между ними нет ничего общего, да и внешне не похожи.
Что являлось чистейшей правдой.
Если черты лица Ричарда были волевыми и даже привлекательными, то лицо Рори несло на себе отпечаток слабости и ограниченности. Насколько она помнила, у Рори имелась дрянная работенка в конторе «Боинга» и он относился к тому разряду людей, которые никогда не опаздывают на службу и все делают в срок, хотя и не отличаются особыми талантами. Скучный и не слишком умный Рори являлся тем не менее младшим братом Ричарда Крэйвена — того самого Ричарда, который был талантлив до гениальности и обладал всеми достоинствами, ни граном которых не обладал Рори.
Рори был братом того самого Ричарда, которого мать берегла, словно принца королевской крови.
Преклонение матери перед сыном не прекратилось даже после его смерти. Даже после суда, после того как было отклонено прошение о помиловании, даже после казни Эдна Крэйвен продолжала настаивать, что Ричард невиновен.
Невиновен и идеален во всем.
Ричард, должно быть, всю жизнь издевался над этим самым Рори, даже если и не демонстрировал этого в открытую. Ричард оставался знаменитостью даже после того, как его казнили. Она сама…
Неожиданно в сознании Энн возникло вполне логичное объяснение случившегося.
— Ему требовалось внимание, — прошептала она, хотя на самом деле ей казалось, что она говорит громко. — В течение долгих лет все внимание окружающих было сосредоточено исключительно на Ричарде. Даже когда Ричард умер, преклонение перед его личностью осталось.
Она снова перевела взгляд на бумагу, которую все еще сжимала в руке.
«Ненавижу имитаторов… бездарных имитаторов… Сомневаюсь, что найдутся люди, которые пожалеют о его кончине… В любом случае он никогда не стал бы Мной…»
Она читала эти слова снова и снова — пожалуй, она смогла бы воспроизвести содержание записки наизусть, даже если бы ее разбудили среди ночи… И тем не менее Энн продолжала всматриваться в послание неизвестного.
Оно было написано от руки.
Энн всматривалась в почерк, не желая признавать того, что почерк ей знаком. Для такого признания пока не имелось весомых причин.
Да и вряд ли она сможет разумно объяснить свои подозрения.
Она видела, как Ричард Крэйвен погиб на электрическом стуле. Она видела, как его тело затрепетало, а потом безжизненно застыло, как голова поникла на грудь, а глаза закатились.
Ричард Крэйвен никак не мог написать послание, которое она сжимала в руке.
Тем не менее факт оставался фактом.
Почерк принадлежал Ричарду Крэйвену.
Глава 48
Кровь.
Кровь была везде, но на сей раз это не была кровь кошки.
Это была человеческая кровь.
Гленн Джефферс знал, что это человеческая кровь, хотя не знал, откуда она взялась. Кровь покрывала его с головы до ног — она запеклась на руках, на лице, безобразными полосами застыла вдоль всего обнаженного тела.