Горди Фарбер выпучил от удивления глаза.
— То есть как это вы не знаете? — проревел он. — Что это за ответ — «не знаю»? Вы договорились со мной о встрече, потом у вас прозвонил входной звонок, вы пошли открывать, затем вернулись, не слишком цивилизованным образом со мной распрощались и швырнули трубку. А теперь вы говорите «не знаю». Выкладывайте все как было: кто там стоял у дверей вашего дома?
Гленн беспомощно покачал головой.
— Я же говорю вам — не знаю. Я помню, как мы разговаривали, помню, что в дверь позвонили. Но что происходило после этого — для меня совершеннейшая загадка. Я проснулся на диване у себя в гостиной двадцать минут назад. Боюсь, однако, что я не все прошедшее время находился дома. Вообще это какое-то сумасшествие. Я, к примеру, помню, что еще задолго до пробуждения пришел в себя, но находился я в этот момент не дома, а Бог знает где. Я стоял по пояс в горной речушке и ловил рыбу. — Тут Гленн покраснел и отвел глаза. — При этом, знаете ли, я был абсолютно голым.
Постепенно Гленн рассказал врачу все, что он помнил. Когда он наконец завершил свое повествование, то поднял глаза на врача и со страхом на него посмотрел.
— Самое мерзкое заключается в том, что я перестаю понимать, где явь, а где сон. Господи, Горди, скажите скорей, что со мной происходит? И прошу вас, не пытайтесь меня убедить, будто такое происходит с каждым, кто перенес сердечный приступ.
Кардиолог встал, обошел вокруг стола и снова уселся в кресло.
— Скажите, вы помните, как ехали в горы? Или как спускались вниз?
Гленн покачал головой.
— У меня нет фургона. Но самое смешное, что этот рыдван, воспоминания о котором засели у меня в голове, преспокойно стоит себе в нескольких шагах от моего дома. Я отчетливо помню две вещи: первое — я потрошу женщину, второе — я пытаюсь найти ее тело в фургоне.
— Совершенно очевидно, что ни первого, ни второго вы не совершали, — объявил доктор Фарбер.
— А если совершал? — возразил Гленн.
Фарбер нахмурился и нажал кнопку интеркома.
— Принесите мне, пожалуйста, утренний номер «Геральд», — попросил он сестру. — Первую страницу.
Через минуту дверь открылась и появилась девушка с газетой в руках. Фарбер кивком указал на Гленна, и она передала газету ему.
— Это все? — спросила сестра.
— Да, спасибо, — ответил доктор Фарбер. Когда сестра закрыла за собой дверь, он повернулся к Гленну. — Взгляните-ка на первую страницу.
Гленн развернул газету и увидел в нижней части первой страницы очерк Энн, посвященный убийству Рори Крэйвена.
— Вы это читали сегодня утром? — спросил кардиолог.
Гленн кивнул.
— В таком случае мы сможем установить источник ваших кошмаров, — заметил Фарбер, и на его губах появилась хитрая ухмылка. — Обратите внимание, Гленн, в этой статье содержится не только информация о парне, которого нашли в доме через дорогу, но и о тех двух женщинах. О вашей жене можно без лести сказать одно: когда она берется что-нибудь описывать, это получается у нее чрезвычайно наглядно. Таким образом, если вы прочитали эту статью утром, а потом вам привиделось, будто днем вы потрошите грудную клетку женщины, не надо быть великим ученым, чтобы обнаружить связь между этими двумя событиями.
Гленн запротестовал:
— Но эта статья никак не объясняет провалы в сознании. И потом, с какой это стати мне пришло в голову ловить рыбу в голом виде?
Горди Фарбер ухмыльнулся.
— Вы видели сон, Гленн. Всего-навсего сон. Вы об этом не забыли? Черт, если бы такие сны снились мне, я, возможно, тоже не устоял бы перед искушением.
Когда попытка врача развеселить Гленна вызвала у последнего лишь мрачный ответный взгляд, Фарбер тоже перестал улыбаться.
— Хорошо. Готов признать, что в ваших снах просматриваются симптомы нездоровья. Но нездоровье такого рода не по моей части. Вам нужен психиатр. Хотите, я позвоню кому-нибудь?
Гленн заколебался, но видение обнаженного женского торса и его самого, орудующего над человеческим телом сначала модельным ножом, а потом электропилой было еще слишком свежо в памяти.
— У вас есть на примете кто-нибудь стоящим? — спросил он.
Когда кардиолог утвердительно кивнул, Гленн решился:
— Договоритесь с ним о консультации, ладно?
Джейк Джекобсон был на десять лет моложе Гленна, на пять дюймов ниже его ростом и весил как минимум на сорок фунтов больше. К тому времени, когда Гленн приехал в офис Джекобсона, тот уже успел получить историю его болезни через центральный компьютер и теперь критически разглядывал нового пациента, который шел к нему от дверей кабинета.