Прозвище «Черная Молния» прижилось. Танька, пришедшая в восторг от события, все утро простояла у окна, надеясь увидеть таинственный автомобиль. Попутно, на подоконнике, она, как могла, изобразила подвиг Черной Молнии и подарила рисунок брату.
— У тебя тоже машина черная! — крикнула она. — Гордись, ты прям как Черная Молния, у-у-у!
Танька «улетела» на кухню, вращая воображаемый руль, а Дима искоса посмотрел на мать. Нет, она ни о чем не догадалась, только смотрела на дочку с чуть грустной улыбкой.
— Танечка сегодня веселая… Совсем как до Пашиной смерти.
— Ну, перестань, ма! — Дима чмокнул ее в щеку и взял рюкзак. — Ловите тут новости, мне тоже интересно! Пока!
По дороге в университет Дмитрий не удержался, купил несколько газет с фотографиями «Волги» на развороте. По иронии судьбы, собственно фотографий не было сделано ни одной — машина попала только в кадры телеоператоров. Правда, кто-то утверждал, что снял Черную Молнию на мобильник, но в темном небе мало что удавалось рассмотреть.
Остановившись неподалеку от места учебы — показываться на «Волге» совсем уж рядом с универом он не хотел, — Дмитрий просмотрел газеты, аккуратно сложил и убрал в бардачок. Наверное, отец бы сейчас его высмеял… Ну и что, зато не сердился бы. Таньке когда-нибудь можно подарить, она будет счастлива.
Перед тем как идти учиться, он не удержался и пробежался по закрытым частотам. На одной волне он задержался… И понял, что университету сегодня придется подождать. Нужно помогать людям!
Может быть, Дмитрий просто хотел еще раз отличиться, еще раз показать, на что способна Черная Молния, убедить скептиков, что она действительно существует? В любом случае он мог помочь, хотя дело шло не о спасении жизни.
Угнали инкассаторскую машину с немалой суммой денег, и совсем недалеко. Милиция вроде бы среагировала вовремя, теперь все возможные маршруты угонщика перекрывались. Но пока отчаянно мечущемуся по улицам преступнику каждый раз удавалось ускользнуть. Дмитрий крутил руль, выбирая местечко потише, чтобы незаметно взлететь, а сам прислушивался к увлекательному детективу в прямом эфире.
— Ушел в арку, во двор! Все, я притормаживаю…
— Осторожнее, он вооружен!
— Да все, некуда ему… Он проехал прямо по детской площадке, сволочь! Сломал эти грибки-домики и проехал, уходит к северу!
— Дети там были?! — взорвался криком кто-то постарше чином. — Пострадавшие есть?!
— Нет, но просто чудом каким-то…
На последних словах Дмитрий взлетел, разогнавшись как раз до пятидесяти километров в час, строго по инструкции. Нет, не зря он решил вмешаться! Этот или эти, если их несколько, не остановятся ни перед чем.
Когда он увидел фургон, преступники как раз ударили в бок какую-то малолитражку и вырвались на перекресток. За ним следовали две машины милиции, но они не могли ехать так же напролом и вынуждены были чуть притормаживать, угадывая маневры инкассаторского фургона.
Водитель, гнавший вопреки всем правилам, не видел, что впереди, на площади, машины встали во все стороны: пробки есть пробки, и в этот раз, видимо, они сыграют положительную роль. Дима даже чуть закусил губу от досады: нет, тут справились без него. Но он поторопился.
С ходу перескочив через бордюр, фургон выскочил на бульвар, в пешеходную зону, и, не сбавляя скорости, понесся прочь, не обращая внимания на прохожих. Люди кидались в стороны прямо из-под колес, и Дмитрий пошел параллельным курсом, понимая, что сделать что-то нужно сейчас же, немедленно. Но что? Он ведь не киногерой, чтобы прыгнуть на крышу и остановить фургон, оружия тоже нет.
— А мы его прижмем! — понял Дмитрий. — Плавненько прижмем и остановим!
Маневр непростой даже для Черной Молнии, на таких-то скоростях. Быстро оглянувшись на следующие по бульвару милицейские машины, чтобы убедиться, что никуда преступники не денутся, Дима совсем было собрался подлететь к фургону и притормозить его… Но впереди, всего метрах в пятидесяти, на пути преступников стояла женщина с коляской. Она стояла неподвижно, загипнотизированная летящей на нее машиной, словно кролик удавом.
— Беги, я же не успею! — заорал Дмитрий, а руки сами крутанули руль, нога втопила педаль в пол.
Заложив крутой вираж, Черная Молния действительно молниеносно влетела на бульвар почти на уровне земли и ударила фургон в бок. Дима даже зажмурился: конечно, машина у него непростая, но и инкассаторская спецтехника не велосипед! От сильнейшего удара его бросило вперед так, что страховочный ремень не заскрипел, а как-то охнул почти по-человечески.
Тяжелый фургон не отлетел в сторону, как надеялся Дмитрий, но, встав на два колеса, объехал-таки неподвижно стоящую женщину с коляской и перевернулся позади нее.
— Вот так вот! — выдохнул Дима, поглядывая на приборы. — Вот так вот вам! А вы думали?!
Сирены милиции приблизились. Дима немного повисел над фургоном, на случай, если кто-то попытается скрыться. А когда милицейские машины затормозили вокруг фургона, кивнул стоящей, раскрыв рот, женщине и дал газу.
— Сирены-то выключите! — самодовольно проворчал он, набирая высоту. — Ребенка ж разбудите!
Отец был бы им доволен, это Дмитрий знал точно.
Учиться Дмитрий себя заставил: отец бы этого хотел. Да и не собирался он всю жизнь развозить цветы, пусть и летая в свое удовольствие над городом. И все же по-настоящему главным в его жизни стала помощь людям. Та помощь, которую, кроме него, часто не мог оказать никто. «Кто, если не я?» — такой теперь получался у него девиз. И стало легче. Легче переживать боль утраты отца, легче даже смотреть на Настю и Макса. Даже семье стало легче: новости о Черной Молнии радовали Танюшку и, кажется, заставляли верить во что-то светлое совсем было пригорюнившуюся мать.
Конечно, каждый вечер стараясь приносить добро людям, много не заработаешь. Но теперь Дима и не старался заработать как можно больше, он нашел в жизни другой, настоящий, интерес. Бахрам немного расстроился, когда барыши его фирмы упали. Пробовал даже ругать, но Дмитрий отговорился занятостью в университете и напомнил, что он все еще самый быстрый курьер в Москве и все еще работает у Бахрама. Хозяин, повздыхав о былом благополучии, унялся.
И денег чудесным образом все равно хватало, — ведь теперь Дима не совершал случайных, дурацких трат. Зачем они? Производить впечатление на девушек дорогой одеждой? Но у Дмитрия уже была девушка, и ее на это точно не купишь. Сейчас они в ссоре, и в этом виноват он сам. Теперь Дима понимал, в чем была его ошибка.
Стараясь поменьше думать о ней и крепче верить в будущее, хозяин легендарной Черной Молнии вылетал на дежурство каждый день. Дел хватало. Пожары, преступления, другие чрезвычайные происшествия. Утром, за завтраком, Дима смотрел новости и не наслаждался славой, а от души потешался.
Особенно смешили его рассказы очевидцев. И чего только не могут увидеть люди, если захотят! Некоторые откровенно врали, другие, наверное, просто заблуждались. Но большинство говорили правду, только выглядела она по-разному. Девушек впечатляла сама возможность полета: это же так романтично! А вот в глазах многих мужчин Дима читал зависть. И понимал их, хорошо понимал. Один умненький на вид мальчик предположил, что машина самодельная. Что ж, Дима был рад: пусть строит свою! А вдруг построит, когда станет старше? И тогда полетят все. Какой-то милиционер предположил, что водитель Черной Молнии хочет помочь борьбе с преступностью — будто это не было ясно! — и призывал его сотрудничать с органами. Вот к этому Дмитрий был не готов, во всяком случае пока. Насмешил алкоголик: он утверждал, что его забирала Черная Молния, но признавался, что и сам ничего не понял. Самым смешным в его истории было то, что и она попала на страницы газет!
Дима не жалел сил. Но выходило так, что, совершая бескорыстное добро, он будто бы отдыхал. Стал спокойнее, даже лучше высыпался, хотя меньше спал. И ему казалось, что то зло, что выходило на улицы Москвы с наступлением темноты, такой ранней в декабре, немного притихло. Будто оно, огрызаясь, медленно, но пряталось куда-то, страшась Черной Молнии.