— Алекс! Пошел!
— Понял Макс.
— Кит пошел.
— Понял.
— Лэнс? Гранаты готовь.
— Все готово, Макс.
— Малыш? Малыш?
— Да? Оставайся на месте. Прикрывай.
— Ясно.
— Дэн? Ты как?
— Ничего, — в микрофон шепчу я.
— Удачи тебе Дэн.
— Спасибо Макс.
В окна первого этажа летят гранаты, гулкие взрывы, в сумрачном пламени видно как бросаются вперед стремительные черные фигуры, лица закрыты масками. Вперед ребята! Удачи! И штурмовая группа врывается в здание. Треск очередей, вопли раненых. Вперед! Всех перебить, вперед группа двести восемьдесят два, вперед ребята.
— Макса убили! — слышу в наушниках тревожно испуганный крик.
— Команду принял, — это Кит, — не дергайтесь, все по плану.
— Малыш?
— Да.
— С тыла заходи, мы их туда погоним.
— Кит! Понял.
— Как Дэн? Не обосрался еще?
Малыш смотрит на меня. Сквозь прорезь маски не виден цвет его глаз.
— Я не нюхал, — раздраженно отвечает Малыш, — и не трепись, на связи.
Вдвоем молча обходим краснокирпичное уже обшарпанное административное здание, в укрытии за остовом кузова легковой машины залегли. И тут через микрофон в уши в нервную систему крик:
— Я ранен, прошу помощи, я ранен…
И еще один голос суматошный незнакомый и искаженный:
— Это засада, уходим, все в отрыв…
— Малыш за мной, — встаю я, — берем раненого и потом в отрыв…
— На месте, — командует он, — не лезь под пули, без нас разберутся.
— Дерьмо! — кричу я ему и бегу к зданию.
Малыш помедлив встает и бежит за мной, обгоняет, и… короткая автоматная очередь из окна и Малыш падает. С ходу я стреляю по силуэту, враг в джинсах и свитере безвольной куклой перегибает через оконный проем, убит.
— Малыш, Малыш, — нагнувшись к напарнику зову я.
— Уходи дурак, — шипит Малыш, — тебя же убьют…
— Кто? — оглядываюсь я и понимаю, Малыш прав, меня убьют. И тут же убили. Как и обещал Маузер было не больно, просто обидно. Ну как же так?
И я с досадой бью по клавиатуре компьютера, мой игрок на экране монитора лежит на земле, а противник играющий за «терроров» сквозь брешь оставленную по моему ротозейству прорывается и уходит. Их командир приостанавливается, смотрит на тело моего игрока, в наушниках я слышу его насмешливый голос:
— Эй Дэн, ты новичок? Привет, я Мудила. Спасибо, за проход, пока.
— Ты кого черта с места встал? — негодует вышедший из кухни Вадим, он там в ноутбуке через сетку играл, — Я же тебя предупреждал, исполняется только приказ командира. Только командира.
— Тебя же убили, — огрызаюсь я.
— Кит принял команду, — морщится Вадим, — а меня убили по плану, группа должна выполнить задание даже в условиях гибели лидера, мгновенно команду на себя принимает другой боец и работаем, работаем. Крики: «помоги я ранен», «уходим в отрыв, это засада», это дезинформация противника. А ты на нее купился, как распоследний лох. Эх… а вообще, — примирительно улыбнулся он, — для первого раза неплохо, одного ты завалил и продемонстрировал высокие моральные качества. А все остальное, это дело наживное.
— Это всего лишь игра, — злюсь я, и скрывая обиду чуть вызывающе спрашиваю Вадима, — ты сам то когда нибудь в реале здания штурмовал? А я штурмовал! И как видишь жив. В реальности все иначе происходит, это милок не игрушки.
— Ты подготовленным на штурм ходил? — интересуется Вадим, — тебя обучали?
— Чему-то учили, — нехотя ответил я, — что то сам понял, на войне быстро учишься.
— Мы не имеем возможности осуществлять подготовку на специально подготовленных площадках, иногда только проводим тренировки в игровом пенболе, — сухо сказал продолжавший сидеть за общим столом Маузер, — а вот компьютерное моделирование реальности в наших условиях это оптимальный вариант. Отрабатывается психологическая слаженность групп, осуществляется распределение действий каждого бойца, а также коллективное и индивидуальное умение принимать решения в быстро меняющейся обстановке. Вырабатывается навык не реагировать на отвлекающие факторы. Отрабатываются и обкатываются приемы дезинформации противника, в том числе и посредством вхождения в частоты его связи и отдачи панических приказов. Сетевая игра это почти идеальный тренажер. И тренироваться можно хоть каждый день.
— И еще это средство связи и общения, — добавил Вадим, — ты вот иронизировал по поводу отдельных групп и их несогласованных действий. Теперь убедился? В каждой группе есть круглосуточный дежурный на форуме, приказ, и все группы игре. Время оповещения десять секунд, время вхождения в общую сеть и выбора места столкновения, от пяти минут до часа в зависимости от времени суток. Время боя три минуты. И учти кроме командиров, никто никого не знает, зато каждый знает где ему действовать, как ему действовать и за кого он сегодня играет за «контров» или за «терроров». Потом на форуме обсуждаем результаты, анализируем ошибки. При необходимости, там же кодом согласовываем отдельные акции. Это всего лишь форум игры, спокойно обсуждай все что надо. В том числе и реальный хронометраж сбора в городе, выбор цели, распределения ролей, вооружение, связь и условные сигналы. Никто не докопается. А отличить автономную группу от обычной игровой команды, может только тот кому дали код доступа. А игровых команд по всему миру десятки тысяч. Ищите, кто есть кто. У нас и тут сюрпризы приготовлены. Мы ведь можем и на английском и на немецком языке общаться и играть в их сегментах игры. Ищите дорогие опера нас по всему миру, желаем успеха. А мы на другую сетевую игру перейдем. Игр много, и очень разных, форумов еще больше. Кстати искать нас только по IP данным бесполезно, мы эти подходы и подвохи хорошо знаем. И сам понимаешь тут вырабатывается не только боевая слаженность но и административно организационные качества. В час «Х» из тени выйдут не «банды тупоголовых наци», а слаженные, психологические и физически подготовленные группы. И разумеется у нас есть и другие способы оповещения, на тот случай если обрубят интернет и телефонную связь.
Я подавленно молчал, если хоть десять процентов из того что мне показали правда, то добьются эти ребята успеха или не добьются это вопрос спорный, но шороху точно наведут.
— А вот этот Мудила, ну что сегодня за терроров играл, он тоже автономщик? Вообще то для нелегала псевдоним у него…
— Да просто его любимая присказка «Мудила с Нижнего Тагила» вот так его в игре и прозвали: «Мудила». - усмехнулся Вадим, — Он не автономщик, просто игрок, можно сказать фанат этой игры, мечтает в ней чемпионом мира стать. Больше всего он любит в сети с американцами по ночам сражаться, выиграет и радуется как дитя. А в реале он офицер контртеррористического подразделения в жизни за «контров» играет, в сети за «терроров».
— И вы общаетесь?
— В сети и на форумах, конечно, — засмеялся Вадим, — только он ясное дело не знает за кого я в жизни играю. Я для него провинциальный сисадмин и геймер. Я в схватке на ножах его один раз обыграл и он в запале и проговорился кто есть кто. Типа в реале я бы тебя на ломти бы настругал. С ним вообще прикольно играть и общаться, думаю настоящие приемы своей работы он не выдает, но психологию не скроешь, она в игре как на ладони.
— И какая у него психология?
— Он слишком уж хочет выиграть, не готов к проигрышу и слишком уверен в себе, неудача его сломает. Он может выиграть, но победить не в состоянии, потому что победа это всегда сначала горечь поражения и отчаяние и только потом бой в котором победа это для тебя все, — спокойно пояснил Маузер.