− Куда-нибудь.
«Ведь он действительно не знает куда идти!» — растерялась она.
− Может, все-таки спустимся? — предложила Вигдис, набравшись смелости. — Я смогу.
− Спускайся, — разрешил Костас.
«Глупо,» — укорила она себя, вспоминая Мосток Радуги.
− Может, есть другой путь? Легче.
− Внизу, − прозвучал уверенный ответ.
В сером небе, под диском солнца, у границы леса и скал висит птица. Висит неподвижно, словно приклеена к небесам. Следит за людьми. Она не в восторге от их ума. Куда они?
Тропа то широка и идешь достаточно свободно, то сужается и плечо цепляется о стену, то вовсе превращается в узенькую полку, по которой крадешься на цыпочках, прилипнув к камню. Иногда это уже не тропа, а рыхлая осыпь, съезжающая под ногами. Иногда нагромождение валунов, по которым скачешь, балансируя не сорваться. Редко − карниз над изломом склона. Ничего не остается, как повиснуть, перебирать руками и не думать, как долго выдержишь.
«Когда-нибудь она закончиться», − успокаивала себя Вигдис. Эта мысль поддерживала и не позволяла скиснуть. Хотя яри за спиной Костаса поддерживало её дух гораздо больше. Мосток Радуги крепкая зарубка на памяти. Лучше умереть потом, чем умереть сейчас.
Один раз она сорвалась. Занемевшие от холода и усталости пальцы, разжались сами собой. Очень необычное и легкое чувство. Пустоты. Нет ни гор, ни неба, ни тебя самой. Нет ничего. Только бесконечный в своей краткости миг. Миг проходит и жесткие пальцы хватают за запястье. Падение, рывок… Странно наблюдать за спасающим тебя человеком, который, вот-вот сорвется сам.
Когда тропа расширилась, Костас забрал у нее мешок с вещами и выкинул. На её возмущение, коротко ответил.
− Меньше груза, шире шаг.
Тропа сломалась под прямым углом, заходила под полку и поворачивала. Над полкой расщелина. Если по тропе идти в направления к обители ни полки, ни расщелины не заметишь. Разве что оглянешься. Они шли вспять, потому и приметили.
Костас остановился.
− Карауль, − отдал он ей яри и с полушага подпрыгнув, уцепился за край. Вигдис обмерла. — Сорвется!
Костас легко взобрался и пропал из вида. Появился снова.
− Давай яри и держись крепче.
Он резко потянул оружие вверх, едва не вырвав ей руки. Она стерпела, не вскрикнуть.
Через расщелину добрались к небольшой террасе. На нанесенной ветрами почве росла чахлая трава. Терраса в наклон, но идти не тяжело. Быстро проделали отрезок пути. Дальше трещина. Костас в три прыжка разогнался и перелетел провал.
Вигдис хотела, предупредить, что не может так вот скакнуть. Но разозлилась, разбежалась и прыгнула. Прыжок можно назвать удачным. Приземлилась на самый край. Ноги поехали вниз. Взвизгнула и сделала торопливый шаг вперед. Костас даже не оглянулся. Он постоянно вертел головой, что-то выискивая и высматривая.
Переведя дух, Вигдис нагнала его. У нее даже сил ругаться не осталось.
Бродили в скалах до темноты. Девушка устала, спотыкалась на каждом шаге, подолгу смотреть под ноги. Костас сделал привал. Из собранной травы и сухого можжевельника сложил костерок. Пускай малюсенький и хиленький, но в холодной ночи он дарил тепло.
Костас полез в панарий, достал лепешку, кусок мяса и завернутые в бересту медовые соты. Бересту нечаянно придавили и мед тек в щели. И лепешки и мясо отдал девушке. Слизнул с пальцев мед. Вигдис сдержала замечание. Как мальчишка! Разделила еду поровну. Протянула Костасу. Прочитанное на его лице мимолетное «у меня пост» не приняла ко вниманию. Он взял свою долю.
В полупустую фляжку Костас сунул несколько отобранных травин, сцедил меда и положил рядом с костром согреваться. Когда костерок прогорел, ототкнул горлышко. Взвился еле заметный парок. Предложил фляжку Вигдис.
− Вино? — спросила девушка.
− Наполовину.
− Нет, − отказалась Вигдис. Еда куда не шло, но угощаться вином из рук постороннего, уронить свою честь.
− Ночь будет холодной, − предупредил он и подставил ладонь под невидимый снег.
Вигдис поглядела в ясное небо. Звезды висели низкой вуалью над вершинами гор.
«Правда, холодно,» − вздохнула она, но вина не взяла.
Костас отхлебнул разок другой. Поморщился. Разве это поможет? Как говаривал бывший тесть: Дернуть бы столичной! В самый раз!
− Ложись сюда. Камень теплый.
Они уместились на сложенном вдвое плаще, укрылись накидкой, прижались друг к другу. Костас потрогал её пальцы. Холодные.
− Я сейчас согреюсь, − пообещала Вигдис. Может никто и не узнает, что она делила ложе с мужчиной, но Сур видит все. И поступки, и помыслы.