Отведав Натанового варева и обсмеяв неумелого повара, отправились в Рощу Кайракана. По пути завернули в Лезенские конюшни смотреть садку лошадей. Одуренные страстью жеребцы, скакали вокруг кобыл, ржали, пощипывали и покусывали их за бока. Кобылы широко расставляли ноги, задирали остриженные хвосты.
− Помню, я вот так же свою старуху за бок укусил, она меня дураком обозвала, − рассказывал Лоуэлл, наблюдая за лошадями. — Сказала не тянуть время своими глупостями. — Тан расхохотался и показал пальцем на молоденькую кобылу. − Мерцание у нее было не хуже, чем у той гнедой! Я после десяти верховых схваток в мечи и в ус не дул, а тут, и ноженьки держать отказались, так вымотала!
От конюшен проехались до Эшафотной площади. Как жгли ведьму смотреть не стали, воняет паленым. А вот на казни любовников поприсутствовали. Пойманных нарушителей супружеской верности, обнажили, связали лыком и скинули в яму заполненную ветками терновника. Быстро засыпали землей и набили кольев. Часто набили. Вряд ли несчастные успели задохнуться.
От площади проследовали в Рощу. Веселья немного поубавили. Святое место все-таки!
В Роще, Кайрин и Натан, совместно, посадили молодой дубок. Под корень вылили кровь убиенной овцы, к стволу привязали кусок от веревки, которая животное удерживала.
На этом выездная и священная часть закончилась. Предстояло Пирование!
Новый дом Кайрин ди Смет сиял огнями. Крыша уставлена светильниками с цветным стеклом, от того огни разноцветны и необычны. Раньше такого не было и потому вокруг дома полно зевак. Не попировать, так поглазеть. Сам дом беломраморен и просторен. Играет музыка, подъезжают доаспэ[82] и ландо и пропадают в гостеприимном зеве ворот.
В огромной зале, освещенной тысячью свечей, отраженных в зеркальном поле и позолоте деревянного декора, Кайрин и Натан принимали поздравления и подарки. Гости по мере пребывания, а пребывали они, чуть ли не ежеминутно, подходили к молодым, заученно улыбались, говорили традиционные и напыщенные напутствия. Сопровождавшие гостей слуги тащили в отдельную комнату огромные свертки, коробки, иногда изящные коробочки с ювелирными украшениями, дарственные свитки. Молодой серьезен, подтянут, одет в белое с голубым, цвета рода. Нифи в изумительном платье струящегося золота. Свет, отраженный складками, сполохами стекает по подолу. Те, кто смотрят на молодую пару, завидуют. Мужчины − Натану, этакую богатую и красивую отхватил. Женщин, волнует вещи более важные. Сколько же она отвалила за шелк?
Бэну Фиала ди Сарази внимательно следит за порядком. Особенно почетного гостя проталкивает вперед.
− Катепан Гес ди Гампар, дальний родственник Натана по отцовской линии.
Гампар похож на раздувшийся бурдюк, в который влили больше, чем он мог вместить. Еле двигается, задыхается от каждого шага. На лице блестит пот, стекает по щеке и собирается каплями на подбородке. Маленькие кривенькие ножки с трудом держат грузное тело.
− Желаю тебе заиметь такое же брюхо к следующему панемосу[83]. Всего-то девять месяцев, − шутит Гампар. В отличие от Лоуэлла, он не столь сердечен и искренен.
− Эрли Сал ди Мегина, − представляет Фиала очередную гостью и косится на нифи. Повернись плечиком!
Кайрин послушно поворачивается. Эрли рассматривает сквозь тонкую ткань татуировку дубовой веточки. Кажется, сейчас гостья откроет рот и брякнет какую-нибудь глупость или гадость.
− Никогда бы не подумала…, − ограничивается бэну Сал двусмысленной недоговоренностью.
Кайрин недобро поглядывает на патэру[84]. Еще один камешек в копилку размолвки. Мать Натана противилась переезду молодых из-под её крова.
− На первых порах вам понадобится помощь, − вразумляла их Фиала. — За слугами присмотреть, хозяйство вести. Подсказать, посоветовать.
На что получила весьма неприятный ответ.
− Ну что вы бэну, зачем же друг друга стеснять.
Бэну Фиала рассердилась. Молодая дрянь, прозрачно намекнула, нет! чуть ли не в лицо ей высказала − она в курсе, её личной жизни! И то что некий молодой фрайх посещает её и остается до утра, для нее вовсе никакой ни секрет!
Натану ближе жить в новом доме. Придирки и поучения матери ему обрыдли, а над женой он власть. Факт, что дом принадлежит Кайрин, его нисколько не смущал. В данный момент рейнх прибывал в легком томление и ожидании. Ему до ужаса надоела свадебная возня. В мыслях он находился в супружеской спальне, на огромной кровати под прозрачным шелковым пологом.