− Ты прав, шут, — помрачнел Экбольм. — Мой подарок просто никчемный пустяк.
Отвечать Кайрин не стала, приняв дарственную, склонила голову в знак согласия. Экбольм остался доволен её скромностью. Шут остался доволен самим собой.
Миртаит взяв за руку севасту Аяш ди Буи, провел по Барбитону. Оркестр играл легкомысленную мелодию.
Пока зал имел возможность полюбоваться красотой броши, о красоте самой девушки мало кто думал, Нобилиссим обратился к поединщикам.
− Не знаю насколько заслужил бедняга такую смерть, − говорил Экбольм о мармеладном шуте. — Но на этот раз лучшие из лучших, оказались в другом лагере. Киры, отдайте свои аграфы соперникам. Они сегодня славно потрудились. Во всяком случае, один из них. Бекри ты достойно бился на Ристаниях, но сегодня не твой день.
Брин не смог заставить себя склониться. Знавший его Робер никогда не видели приятеля в таком бешенстве. Даже когда герой Ристаний кромсал беднягу Хааса.
Передавая аграф Костасу, Брин спросил.
− Насколько хорошо кир владеет настоящим оружием?
Те, кто слышали, замерли. Что ответит амад? Чем ответит на вызов?
− Вы хотите в этом убедиться?
− Желал бы, − последовал ответ без раздумий. Более того, Брин предпочел бы выяснить это немедленно. Но входить во дворец с оружием строжайше запрещено. Как запрещено устраивать драки в саду и в близи него. Керкиты (и его единокровный братец) неукоснительно выполняли указ императора. Исключений не делали.
− Тогда приглашаю к Цистернам Зуфия, − ответил Костас. Все же он не зря два месяца каждодневно выслушивал авву Винса.
Зал замер, зал заохал, зал пришел в движение.
Сообразительней всех оказался шут.
− Воеводу сюда!
Пока искали Жереми Пинсу, предпочитавшего музыке и танцам, дегустацию вин императорского подвала, Костас договорил.
− Можете прихватить и приятеля. Я вижу, он тоже горит желанием узнать ответ на ваш вопрос.
Робер ро Уг принял предложение не колеблясь.
Наконец Жереми Пинса предстал перед сидящим на троне Экбольмом.
− Ты слышал?
− О чем Нобилиссим? — произнес трясущим голосом Пинса. Он хоть и воевода и вхож во дворец, но всякий раз робеет перед Экбольмом. Божественный хмель как рукой сняло. Чудесное послевкусие выпитого отравила желчная горечь страха.
− Кир…
− Костас, − подсказали миртаит, а тот императору.
− Кир Костас приглашает кира Брина и кира…
− Робера ро Уга.
− И кира Робера к Цистернам Зуфия. Что ты на это скажешь?
− Туда можно попасть, только пройдя Крысиное Поле. Опасная затея. Очень опасная!
− Вас это остановит? — обратился Экбольм к спорщикам. — О чем я? Это же лучшие из лучших.
− За свои шкуры они приложат больше старания, − подначил шут Брина и Робера.
Экбольм довольно разулыбался. Хорошее расположение духа к нему вернулось.
− Обычай требует внести залог, − напомнил воевода.
− Не жмись! — воззвал к императору языкастый шут.
− Кир Костас, хочу соперничать с вами в славе. Поэтому вношу вот это.
Экбольм снял с пальца перстень с рахшем и подал Пинсе. Те, кто помнили правила, поняли. Амаду Костасу, брату Кайрин ди Сарази, подписал смертный приговор. Все обитатели Крысиного Поле, от мало до велика, будут гонятся за ним позабыв обо всем на свете.
Судьба Костаса Нобилиссима не волновала. Сердце венценосца переполнялось ликованием. Он слышал восхищенные шепотки и восторженные вздохи. О нем говрили!
− Во сколько же нам оценить этих молодцев? Казна пуста, − предупредил евдомарий.
Экбольм беспомощно развел руками. Что делать?
− Возьмите, − Аяш отцепила полученную брошь и протянула Пинсе.
Смертников стало трое.
Говорят, у чуда есть один шанс из миллиона, явиться миру. Рахш низвел ничтожную величину к абсолютному нолю.
12
Следующий день Тайгон будоражили три новости. Первая − счастливчик Натан ди Сарази оступился, серьезно повредил бедро и теперь проводит времечко не с молодой и красивой женой, а в обществе носокомия, нанятого его матерью Фиалой ди Сарази. Вторая − прошедшей же ночью, неизвестные напали на пэрансэс Армин ди Крайт и только по стечению обстоятельств сопровождавший её декарх Мэдок ди Хенеке (непризнанный сын глориоза Бекри) защитил девушку и получил смертельное ранение. Позже уточнили, ранение не смертельное, но тяжелое. Вскоре эпитет «тяжелое» утратил актуальность, декарх целехонек. Но зато стала известна следующая подробность, вышеназванный спаситель пэрансэс, вызван в Трибунал ордена Керкитов. С чего бы?