То, что можно было найти на курдском севере, в течение многих лет находившегося вне контроля саддамовского мухабарата (тайной полиции), оказалось недостижимо в других местах. Даже в конце 2003 года, когда в ходе операции «Абалон» были обнаружены свидетельства присутствия иностранных боевиков, найти фактические доказательства того, что международное движение джихадистов направляет людей в Ирак, оказалось непросто. У ЦРУ и военной разведки не было развитых агентурных сетей за пределами курдского севера. Также не было не было сети мобильной связи, о которой можно было бы говорить. Это оставляло допрос заключенных одним из единственно жизнеспособных средств сбора разведданных.
Однако, когда дело доходило до допроса, базовые лингвистические барьеры и отсутствие какой-либо надлежащей системы для сопоставления информации, затрудняли работу. Простой ввод информации от иракцев, переведенной на английский язык, вызывал трудности. «Транслитерация была огромной проблемой», - объяснял один из ветеранов MI6 тех первых дней. «У нас даже не было общепринятого способа написания «Мохаммед». Мы буквально, не имели понятия, кто у нас в тюрьме». В течение первых месяцев допросы дали множество зацепок для преследования старых баасистов, но джихадисты оказались гораздо более трудной целью. Заключение в тюрьму было новым и крайне неприятным опытом для многих представителей смещенной иракской элиты, которые до вторжения наслаждались комфортной жизнью. С другой стороны, многие религиозные боевики уже имели опыт задержания и пыток со стороны тайной полиции по всему арабскому миру, поэтому их вряд ли запугали американцы.
Учитывая скудость достоверной информации о том, кто организовал резню, особенно взрывы автомобилей, среди сотрудников разведки разгорелись жаркие дебаты. Согласно американской иерархии специальных операций, наиболее важными целями должны были заниматься подразделения, именуемые «1-й эшелон», «секретные», «специальных задач» или «черные» ССО (силы специальных операций). Это отличало их от так называемых «белых» ССО, публично признаваемых частей 2-го эшелона, таких как группы специального назначения армии США, или «Зеленые береты», которые также действовали в регионе. SAS была британским эквивалентом американских подразделений 1-го эшелона. Элита Пентагона внутри элиты, была объединена в Объединенное командование специальных операций, или ОКСО. Находясь на вершине секретной пирамиды, ОКСО больше всего интересовалось связями между иностранными боевиками в Ираке и руководством «Аль-Каиды» в Пакистане. Его команда, получившая в то время кодовое название Оперативная группа 121, была создана таким образом, чтобы «Дельта» и другие подразделения ОКСО могли по мере необходимости переключаться между Афганистаном и Ираком. Они рассматривали это как совместную борьбу, часть войны администрации Буша с террором. Британские эксперты, как из MI6, так и из военной разведки, предпочитали подчеркивать доморощенный характер большей части иракского сопротивления. Таким едва прикрытым образом те, кого убедили оправдания Белого дома для вторжения в Ирак и те, кого нет, продолжали об этом спорить.
В то время как Маккристал пытался понять своего врага, в порядке усовершенствования используемых против него средств, попытки британского сообщества специальных операций заставить Уайтхолл серьезно отнестись к растущей волне насилия в Ираке, наконец начали давать плоды. Вскоре после битвы в Рамади на Хеллоуин, небольшой отряд вертолетов «Чинук» Королевских ВВС, предназначенный для поддержки действий эскадрона «А» прибыл в международный аэропорт Багдада. Это был ощутимый признак перемен в британской системе. В конце ноября того же года эскадрон «А» использовал вертолеты при нападении на отдаленную ферму в провинции Анбар. После того, как бойцы эскадрона попали под огонь повстанцев, засевших внутри, была вызвана воздушная поддержка, чтобы нанести удар по усадьбе. Когда она наконец была зачищена, внутри были обнаружены семь мертвых мужчин, которых американцы считали иностранными боевиками.