- Дима, хватит! Я не хочу!
Теплая ладонь успокаивающим жестом легла на... нет, не на грудь. На сердце. Успокаивая этот стремительный бег, вбирая в себя пульсацию страха и отчаяния. Словно согревая своим теплом через кожу.
- Тише, доверься мне.
Губы накрыл легкий, умиротворяющий поцелуй. Властный и нежный одновременно. На миг я опешила, но уже спустя пару секунд приняла его, прижимаясь сильнее к сильному мужскому телу, ища максимум соприкосновения, разливающего по телу сладкие иглы. Никогда прежде я не испытывала ничего подобного. Тьма обострила желание и удовольствие от каждого касания до предела. Как там, в песне... "Ты на теле моем разжигаешь вулканы"... Именно на извержение Везувия в миниатюре были похожи его быстрые поцелуи, перешедшие с губ на шею, затем на грудь. Боль в возбужденных сосках стала нестерпимой, но такой приятной, что я лишь сильнее выгнулась навстречу, готовая принять ее без остатка. Поиграв еще немного с чувствительными бугорками, губы Димы скользнули ниже. Тело больше мне не подчинялось. Ремни до боли впились в кожу, едва ли не выкручивая суставы, вопреки всему, доставляя незнакомое, пугающее удовольствие.
Опуститься губами и языком еще ниже он просто не успел. Благо, мои ноги не были связаны, я их сжала так сильно, что он от неожиданности захрипел. Только мне уже было все равно. Первый в жизни множественный оргазм подбросил меня на постели, выкручивая запястья, сводя судорогой мышцы, о существовании которых я ранее не догадывалась. Крик оглушил меня - не то чтоб я орала так сильно, но лишенное зрения тело углубило слух до наивысшей точки.
Не помню, как пришла в себя. Но Дима не снял повязку с моих глаз, и все так же неистово терзал мое тело языком и губами, словно вбирая в себя пульсацию самого естества, захваченного оргазмом. На некоторое время плотские ощущения отошли на второй план, и застонала я уже от сладкого и пугающего своей нелогичностью ощущения абсолютной беззащитности и открытости. Впившиеся в кожу ремни хотелось прочувствовать всей сутью, каждое сжатие и касание кожи к коже. Стоило ли говорить, что к его вторжению я была готова как никто. Мои бедра изнутри были мокрыми от его поцелуев и собственного сока.
В отличие от нежного орального секса, классическое проникновение было неистовым. Глубоко. Резко. Беспощадно. Но, отойдя от первичного шока, я со стоном толкала бедра ему навстречу, словно мне в тот момент было реально мало глубины. Ремни впивались в тонкую кожу. Останутся следы, наверное... Желание обвить его руками не подчинялось рассудку, оно готово было рвать эти ремни, чего бы это ни стоило.
Тьма. Густая темнота, вспыхивающая мириадами искр с каждым толчком. Обостренные чувства. Нереальное удовольствие - пусть второго множественного оргазма и не случилось. Беззащитная открытость, приносящая эти нереальные ощущения. Эйфория... Так все замечательно, правда ведь?
Начало моего падения. Уже тогда. Я продала душу, волю и свободу за право раз удовлетворить свое любопытство. Но тогда этого не мог знать никто, кроме него...
Вмятины от ремней долго не сходили, вызывая приятную дрожь одним своим наличием. Повязку с меня он так и не снял. И не позволил стать на ноги. На колени. Приказ даже не вызвал протеста, после секса я едва могла стоять. Не потому, что все болело от соития с элементом изнасилования, этого не было и в помине, просто я была нереально ослаблена свалившимися на меня новыми ощущениями.
"Ты не привыкла пока", - тоном руководителя изрек Дмитрий, кидая что-то на пол, а потом нагибая меня за плечи вниз. Подушка. Я была ему благодарна. Колени у меня слабые, на шейпинге я не мгу делать упражнения из упора на коленях - не потому, что тяжело мышцам. Тяжело надкостнице коленной чашки. Сразу начинает болеть.
Потом меня безапелляционно лишили этого великодушия. Но пока...
Он поил меня из бокала, удерживая его в руках. Изумительное шампанское, которое я смаковала долгими микроглотками. Напиток богов, аристократов и олигархов. Вкус новых для меня удовольствий.
- Завтра? - осведомился Дима.
- Подготовка к экзамену. Высшая математика.
- Наверное, для девушки это тихий ужас.
- Возможен автомат, но Кретников их объявит непосредственно в день экзамена. Хотелось бы верить, что я в списке счастливиц.
- Экзамен с утра?
- Да.
- Очень жаль, у меня вылет в 9 утра...
Очарование вечера потихоньку уступало место здравомыслию, и я едва не фыркнула. Он что, рассчитывал, что я попрусь в аэропорт его провожать?