— Меня не волнует время, доктор Каплан. Я хочу, чтобы ты трахал меня до тех пор, пока не решишь, что с меня хватит, а когда я вырублюсь, хочу, чтобы ты трахал меня еще сильнее, — бросаю я через плечо. Я мимолетно встречаюсь с ним взглядом с лукавой улыбкой. Горящий, хищный взгляд, который он бросает в ответ, наполняет меня желанием. Я снова поворачиваюсь вперед, опускаю руку между ног, чтобы схватить конец игрушки и начать вводить ее в свой тугой канал, член Илая с каждым движением усиливает прилив удовольствия.
— Ты околдовала меня, Бриа Брукс, — шипит Илай у меня за спиной, выстраивая ритм глубоких и уверенных ударов. — За каждую фантазию, которую ты воплощаешь в жизнь, ты создаешь еще десять.
— Перечисли, — Илай мгновение не отвечает, но его толчки становятся сильнее, хватка на моих бедрах усиливается, хотя я чувствую сдержанность в его движениях. Он сдерживается. — Ну же, Илай.
Илай рычит и толкается на всю длину своего члена, немедленно отстраняясь, чтобы сделать это снова. С каждым ударом он бьет немного сильнее. Наконец он набирает мучительный темп, толкаясь до тех пор, пока его яйца не шлепают по моей киске в идеальном ритме.
— Я хочу трахнуть тебя в клубе, — выдавливает он. — Прямо там, на переполненном танцполе. Я хочу задрать тебе платье, засунуть член в твою задницу и покусывать шею, пока ты не будешь выкрикивать мое имя, окруженная потным запахом, музыкой и телами незнакомцев. Я хочу отвести тебя в церковь, положить на алтарь и закинуть твои ноги себе на плечи, трахать, забрызгать спермой твои сиськи. Я хочу сводить тебя в кино и усадить в глубине зала, чтобы ты взяла мой член в свой прелестный ротик и проглотила все до последней капли спермы.
Пот течет по коже. Толчки Илая становятся все более отчаянными. Мое тело содрогается, когда образы его фантазий проносятся в моем сознании. Моя свободная рука шарит в поисках опоры по кожаному сиденью, пока я выкрикиваю его имя. А потом я распадаюсь на части во вспышке звезд, мои нервы разрываются до последнего атома, когда я кричу. Поток удовольствия засасывает меня в измерение, где я не могу думать или чувствовать ничего, кроме своего разрывающегося сердца и освобождения, которое захватывает меня и рвет на части. Илай вливается в меня, мое имя разносится в воздухе, как колокольчики. Бриа… Бриа… Бриа…
Илай цепляется за косяк открытой двери, и мы оба замираем, пытаясь прийти в себя, затаив дыхание. Это долгий момент молчания. Мое сердцебиение. Звук машин вдалеке. Тишина сгущающейся ночи. Мягкое жужжание игрушки, зажатой в моей руке.
Илай отстраняется, а я остаюсь как есть, с голой задницей в воздухе, игрушка продолжает жужжать, пока он ее не выключает. Он идет к переднему сиденью, чтобы порыться в бардачке, и возвращается с сухими салфетками, чтобы вытереть нас обоих дочиста. Я беру у него одну и проделываю то же самое с игрушками, пока он завершает свой осторожный, почти священный ритуал благоговейных поглаживаний по моей коже. Илай просит меня встать, закончив все, что можно в этой позе, и нежно целует меня в бедро, как будто зверь внутри него удовлетворен, а его жажда утолена на некоторое время.
Но это ложь. Он врет самому себе. Будто зверя можно посадить в клетку с костью. Правда в том, что он мой в такой же степени, в какой я принадлежу ему. И его зверь теперь подчиняется мне.
Я поднимаюсь с сиденья. Встаю и поворачиваюсь к нему лицом в темноте. Он двигается, чтобы закончить вытирать меня, когда все начинает стекать вниз по моим ногам, но я вырываю салфетку у него из рук и бросаю ее позади себя на заднее сиденье машины.
— Итак, куда поедем в первую очередь? — спрашиваю я, приподнимая подол своего платья, чтобы он видел, как я вставляю вибратор обратно в свою киску. Затем беру анальную пробку и поворачиваюсь, наклоняясь, чтобы он мог наблюдать за моим медленным и дразнящим маленьким шоу. Я знаю, как сильно ему нравилось смотреть на это тогда в кабинете. Он не торопился. Поэтому я скольжу заостренным силиконовым наконечником по сперме, собравшейся у входа. Проталкиваю внутрь, мягко, осторожно, медленно, до ручки с фейковым алмазом. Затем поправляю стринги на место и выпрямляюсь, позволяя платью соскользнуть вниз, когда снова оказываюсь лицом к лицу с Илаем. — Предлагаю найти клуб.
Илай стоит неподвижно в ошеломленном молчании, в его глазах вспыхивает темный голод.
— Кто ты такая?
— Ты еще не понял, доктор Каплан? Думаешь, что в тебе сидит демон… — говорю я, делая шаг к нему. Кладу руки ему на грудь и приподнимаюсь на цыпочки, чтобы прошептать ему на ухо. — Но я дьявол, которому он поклоняется по ночам.
Глава 29
ИЛАЙ
Если Бриа Брукс — дьявол, я с радостью буду гореть в аду.
Это моя первая связная мысль после употребления кофеина, когда я сижу за маленьким круглым столиком в нашем номере с чашкой кофе в руках и, вероятно, выгляжу таким же измученным, каким себя чувствую. Я никогда раньше не испытывал такой смеси удовлетворения и потребности. Это похоже на то, как если бы эйфория освобождения боролась со скручивающимся узлом желания в постоянном толчке и притяжении. И Бриа манипулирует этими сторонами меня, как будто я фигура на шахматной доске. Никогда еще женщина не разрывала меня на части так сильно. Никогда еще я не был так готов одновременно пасть к ее ногам в поклонении, широко связать эти лодыжки на моей кровати и трахать ее, пока не умру.
Вот только этих ног… здесь нет.
Когда я проснулся, Брии рядом не было. Ее сторона кровати похолодела. Просто записка на подушке. Прямолинейно и без обиняков, прямо в ее стиле.
Бегаю. Скоро вернусь.
Я смотрю на часы. Семь утра. Острое беспокойство скручивает мои внутренности. Мы не спали почти до трех. После парковки мы правда нашли клуб, который был на удивление переполнен, хотя, я думаю, это не так уж шокирует, поскольку в Огдене выбор ограничен. Но на танцполе было темно, музыка оглушала. Никто не заметил, как я приподнял подол платья Брии, пока она прижималась ко мне. Никто не видел, как я расстегнул молнию и засунул свой твердый как камень член в ее попку. Никто не слышал, как она произнесла мое имя, когда я прикусил ее шею. Забавно, чего люди не видят, когда это прямо перед ними. А если и видят, то не произносят ни слова.
Господи, мысль о прошлой ночи возбуждает меня.
Но от осознания того, что Бриа ушла, кровь снова прилила к мозгу. Я стою и смотрю в окно. Ничего, кроме деревьев. Снова смотрю на часы. Прошло всего пять минут, но кажется, что тридцать. Время ползет с мучительной скоростью, и мое беспокойство только растет.
Десять минут спустя в комнату врывается Бриа с розовой кожей. Выражение ее лица пустое и нечитаемое, пока она не встречается со мной взглядом и не улыбается, доставая наушники. Я чувствую, что снова могу дышать, и понимаю, как сильно колотилось мое сердце в груди.
— Привет, — просто говорит она, наклоняя голову и внимательно изучая мои черты. Кажется, она понимает, что я испытываю облегчение. — Ты не видел записку?
— Видел. Но уже начал беспокоиться.
Ее голова наклоняется в другую сторону. Ее пронзительный интеллект, просвечивающий сквозь холодный взгляд, напоминает слова Флетчер, сказанные на кухне для преподов. Бриа — велоцираптор. Она способна выпотрошить меня. И я рад, что она пока не нацелилась разорвать мое сердце.
— Тебя мог кто-нибудь сожрать, — говорю я, направляясь на кухню, чтобы налить ей кофе.
— Сожрать? Кто?
Я пожимаю плечами.
— Медведи.
— Поэтому я бегала вдоль дороги. Стратегия избегания медведей.