Дальний конец коридора залит кровью, дверь наружу приоткрыта. Кровь размазана по полу, по стенам багровые разводы и брызги. Но там нет тел.
— Где они? — спрашиваю я.
— П-прет-т-торианцы. З-забрали их. Я в-видел.
— Ты не видел Брию?
— Н-нет.
Я останавливаюсь у лужи крови и смотрю через дверь на сарай, выходящий окнами на озеро. В той комнате еще больше крови, стекло треснутое от ударов.
— Пуленепробиваемое стекло? — спрашиваю я, направляясь к нему.
— Да.
Я смотрю сквозь щели на траекторию призрачных выстрелов.
— Тут лодочный сарай.
— И-иди.
Я уже бегу обратно к коридору и открытой двери еще до того, как он заканчивает инструктаж, несусь к узкому сараю. На земле пятно крови, но опять же тела нет. Я открываю дверь и заглядываю внутрь, на этот раз зову Брию по имени, но единственным ответом мне является плеск воды о колонны.
— Ничего, — говорю я, разочарование и страх жгут мне горло.
— П-причал.
Я трусцой направляюсь к причалу. Сразу за первыми досками видна пятнистая полоска крови. Рядом с ним кровавый отпечаток руки. Я опускаюсь на колени, кладу ладонь рядом с ним. Отпечаток меньше моего в два раза, но я уже понял, что он принадлежит ей.
— Бриа была здесь, — говорю я, следуя по кровавому следу на досках. На некоторых досках свежие следы от пуль. Я смотрю вверх, на воду, и, пошатываясь, останавливаюсь у конца причала, не в силах пошевелиться.
Слезы щиплют мне глаза и падают с ресниц, стекая по щекам. Я прижимаю руку ко лбу, жалея, что не могу выдавить этот момент из своей головы.
Мой подарок Брие на день рождения, вишневый бонсай, стоит в конце причала, покрытый брызгами крови. В нее, должно быть, стреляли, когда она была почти у озера, линия крови указывает на открытую воду.
— Т-ты в-видишь ее? К-Каплан?
Я сглатываю, качая головой, хотя он, возможно, и не видит.
— Нет. Но в нее стреляли дважды. Один раз в начале причала и еще раз в конце.
— Т-ты ее видишь? В в-воде?
— Нет, нет. Я ее не вижу, — говорю я, осматривая воду в поисках неровностей на покрытой рябью поверхности. Там ничего нет. Ни клочка одежды, ни руки, протянутой за помощью, ни тела, качающегося на волнах.
— Тогда у н-нее м-могло п-получиться.
Я оглядываюсь на конец причала и сдерживаю рыдание, когда поворачиваюсь по кругу, высматривая какие-либо признаки Брии в лесу или на берегу.
— Здесь много крови, Самуэль. Я не знаю…
— Ты н-не з-знаешь Брию. О-она на все с-способна. О-она н-не… сдастся. З-значит, и ты не сдашься, — говорит он мрачным и угрожающим голосом. Я слышу в нем убийцу. Человека без маски. И слышу в нем наставника. Защитника. Он сделал то, чего не смог бы никто другой, то, что, по моему мнению, я не мог сделать. Он оставался с ней, несмотря ни на что. И на этот раз он будет не единственным.
Я вытираю глаза и делаю глубокий вдох. Если он прав, то в каждую проходящую секунду она может умирать. Мне нужно двигаться.
— Пришли мне инструкцию, — говорю я.
Я бросаю последний взгляд в сторону озера, затем бегу к своему байку и уезжаю.
Глава 34
БРИА
Я просыпаюсь дезориентированной и страдающей от боли, не понимая, где нахожусь, и изо всех сил пытаюсь вспомнить, как я сюда попала. Мне требуется больше времени осознать, что я не в доме Ханни-Комб. Я нахожусь в Роуз-коттедже, маленьком бунгало эпохи пятидесятых годов с витражной розой в дверном окошке. Выключаю будильник на часах. Я проспала четыре часа.
— Черт, — шепчу я, со стоном садясь.
Для начала, морфий.
Я делаю себе укол, ровно настолько, чтобы ослабить пульсирующую боль. Затем встаю и ковыляю в ванную.
Включаю воду, пока она нагревается для душа, и долго смотрю на себя в зеркало, наблюдая, как на полированном стекле медленно скапливается конденсат. Как и следовало ожидать, я выгляжу дерьмово. Я бледная от потери крови и изнеможения, моя кожа поцарапана ветками, когда я вылезала из воды на дальнем берегу озера и, прихрамывая, добралась до спрятанной сумки. В волосах все еще застряли сломанные веточки и листья. У меня рассечены губа и лоб, когда я ненадолго потеряла сознание и ударилась лицом об упавшее бревно. К счастью, этот удар не дал мне уснуть.
После того, как я добралась до берега после худшего заплыва в моей жизни, я воспользовалась аптечкой, чтобы взять себя в руки. Я промыла раны и ввела себе пенициллин. Перевязала руку в том месте, где пуля пробила мышцу, но не задела кость. Но с ногой проблемы. Пуля прошла сквозь мышцу бедра, не задев ничего критического, она разнесла все к чертовой матери. Я потеряла изрядное количество крови в озере Макдональд, и кто, черт возьми, знает, что сейчас плавает у меня в крови. Промыв рану, я остановила кровотечение с помощью «QuikClot»[20], но боль сильная, и теперь, когда появился отек, я едва могу двигать ногой.
Я отталкиваюсь от раковины и осторожно направляюсь в душ, запрокидывая голову под струей воды, позволяя горячим каплям стекать по моему лицу. Я бы с удовольствием осталась прямо здесь, но не могу. Я должна двигаться. Возможно, я не в безопасности.
Слишком рано я выхожу из душа. Я и так пробыла здесь дольше, чем надеялась. Мне нужно продолжать двигаться. В Ханни-Комб я лишь наняла экспресс-курьера для доставки письма Самуэлю в Сидар-Ридж. По телефону слишком рискованно. Как и через наш сервер. В конце концов, единственным вариантом была записка, написанная от руки. Дрожащими росчерками я подробно изложила свой план, просьбы и мои последние пожелания.
Я смотрю на часы. Самуэль должен был встретить курьера два часа назад.
Пора приниматься за работу.
Если я сейчас не позову Кэрона, боюсь, мы все упустим свой шанс. Но я не питаю иллюзий относительно своих шансов на успех.
Я меняю повязки, моя нога в синяках и опухла, плоть багрово-красная, кровоточит. На мгновение я закрываю глаза, кладу подбородок на колено и вспоминаю ощущение пальцев Самуэля, когда он промывал раны на моей спине каждую ночь после того, как спас меня в Неваде. Конечно, было больно, но в его нежном прикосновении ощущалась очищение. В его словах было спасение. «Я не могу обещать тебе жизнь, свободную от боли, Сомбрия. Но я предоставлю тебе инструменты, чтобы дать отпор».
Я открываю глаза.
Пришло время дать отпор.
После очищения раны я натягиваю свежую спортивную одежду, покидаю Роуз-коттедж на джипе, который был спрятан рядом с тайником для «жучков» на озере Макдональд, направляясь на запад, к окраине города.
Я паркуюсь на гравийной дороге, пересекающей поля убранной кукурузы, выскальзываю с водительского сиденья, достаю новый одноразовый телефон и отправляю сообщение на мобильный, который оставила у телохранителя Синтии.
Отправьте сообщение Кэрону, чтобы он перезвонил мне через пять минут. Подтвердите, и номер будет предоставлен.
Через короткое мгновение приходит ответ. Я отправляю свой номер телефона.
Еще через мгновение раздается телефонный звонок. Как и в прошлый раз, сообщение переадресовывается по стационарному телефону, чтобы сохранить этот номер в безопасности.
— Привет, волчонок, — говорит Кэрон, и веселье, словно яркая звезда, озаряет его голос. — Я надеялся, что ты утонула.
У меня нет ноутбука, чтобы замаскировать голос; больше нет смысла его скрывать.
— Сюрприз, ублюдок.
Кэрон хихикает. Мне отчаянно хочется обхватить пальцами его горло и сжимать до тех пор, пока оно не лопнет.