Я заметил, что успокоительное урчание «м-хм» матери призывало детенышей не бояться и идти к ней, а низкое гортанное рычание предупреждало их об опасности. Заслышав такое рычание, детеныши замирали на месте. Позднее, когда я расспрашивал шикари о разнообразных звуках, издаваемых львами, они прекрасно их воспроизводили. Так же хорошо они подражали голосам буйволов и коз для приманивания львов.
Около трех часов послышалось пронзительное карканье ворон, сидевших на деревьях вместе с грифами. Спящая львица пробудилась, издала предостерегающее рычание, и, заслышав его, детеныши замерли в самых различных позах.
На сцене появилась львица с плохим характером, та, которую мы видели раньше со львом. Она осторожно подкралась к добыче и жадно начала есть. Две другие львицы с детенышами следили за ее движениями. Она выглядела угрожающе опасной, и проснувшийся шикари советовал мне отойти подальше.
Пока раздражительная львица пожирала добычу, к ней подошел один из львят. Она сердито огрызнулась, бросилась и свирепо куснула малыша, который покатился по земле, корчась от боли. Его мать встревожилась, встала, но ничего не предприняла. Детеныш поднялся и потихоньку заковылял к ней.
Прошло немного времени, и другой львенок оказался опять-таки слишком близко к добыче. На этот раз произошла настоящая суматоха: львица сильно искусала несчастного малыша и обе матери ринулись на его защиту. Шикари, предвидя схватку между животными, уговорил меня отойти в более безопасное место.
Раздражительная львица продолжала терзать добычу, время от времени испуская сердитое ворчание. День клонился к вечеру, тени от акации стали длиннее. К счастью, я заранее все предусмотрел и мог продолжать фотографировать: и добыча и львица были освещены мягкими лучами заходящего солнца.
Между тем каждый из детенышей занял место около своей матери и обе семьи следили за сердитой львицей, которая никак не могла насытиться. Вороны и грифы, сидя на ветвях ближайших деревьев, терпеливо ждали своей очереди, надеясь, что и им тоже кое-что перепадет. Солнце скрылось за дальним холмом, наступали прохладные спокойные сумерки.
Шикари тронул меня за плечо: справа медленно и величаво выходил лев с гривой.
По-видимому, он издали опознал место, где лежала добыча, — грифы и вороны непрестанно кружились над ней. По этому признаку нашла добычу и злая львица. Теперь вся компания львов собралась вместе.
Лев посмотрел на добычу и сел, но ненадолго. Голод превозмог все другие чувства, а львица его не пугала. Он быстро подошел к добыче и вырвал ее у львицы.
Послышалось ужасающее рычание, и львица быстро отпрянула в ту сторону, где я, скорчившись, сидел со своей камерой. Лев захватил остатки буйвола. Одна из львиц сидела на заднем плане со своими детенышами с открытым ртом; вид у нее был довольный: наконец-то глава семьи вернулся и призвал злодейку к порядку.
Я сделал два черно-белых снимка: на одном из них львица идет прямо на меня, на другом — отходит вправо. Потом львица устроилась неподалеку от меня.
Уже совсем стемнело, пора было собираться домой. Перед уходом я бросил последний взгляд на львов и увидел чудесную картину: отец сел около добычи, все пятеро львят кормились в свое удовольствие, а три львицы расположились полукругом невдалеке.
Глава одиннадцатая
Имени Джима Корбетта
На первом же заседании Индийского совета по охране природы, происходившем в 1952 году в Майсуре, обсуждался вопрос о подыскании на севере Индии нового местообитания для нескольких индийских львов. Сосредоточение их в одном месте, в Гирском лесу, казалось нам неблагоразумным: в случае возникновения на западе Индии эпизоотии или какого-либо другого бедствия был риск потерять последних представителей этого вида.
Новое обиталище львов следовало выбрать в пределах прежней зоны их распространения, но с учетом экологических условий, так как рельеф и климат Индии заметно изменялись в результате вырубки и расчистки лесов для нужд земледелия.
Правительство штата Уттар-Прадеш предложило создать заповедник для львов в 43 милях от Варанаси (бывшего Бенареса), назвав его «Чандрапрабха» («Сияние луны»). Соответственно в декабре 1957 года из Гирского леса в заповедник были доставлены лев и две львицы. Одна из львиц вскоре принесла одного детеныша, но уже в июне 1958 года он был убит браконьерами.
Другая львица принесла в 1960 году двух детенышей, а затем ушла с ними в Бихар. Позднее она возвратилась в Уттар-Прадеш, но при ней оставался только один детеныш. В 1962 году его нашли мертвым; причина смерти, несмотря на проведенное расследование, так и не была установлена.