Вот мы очутились напротив пещеры. Расселина в нависшей над ней скале была заполнена восковыми ячейками — старыми медовыми сотами, тогда как свежих как будто еще не было. Высокая трава и груды камней, многие из которых, по-видимому, скатились сверху, закрывали внутреннюю часть пещеры.
Вдруг мы услышали рычание зверя. Алимуту коснулся моего плеча, чтобы остановить меня, но я уже и сам услышал эти звуки.
Их могли издавать пантера или медведь.
Я остановился, чтобы обдумать положение. Рычание несомненно доносилось спереди — из пещеры или откуда-то поблизости. Я мог либо начать бросать в том направлении камни, либо подойти немного ближе. Последнее было опасно. Животное могло кинуться на меня сверху. Если бы за травой или за камнями я не заметил его приближения или промахнулся, мне угрожали бы серьезные неприятности.
Осторожность одержала верх, и я шепотом приказал Алимуту и Мунусвами бросать камни.
Взяв ружье на изготовку и взведя курок, я напряженно следил за малейшими движениями вокруг, но все по-прежнему было спокойно. Мунусвами и Алимуту снова начали бросать камни, но опять безрезультатно.
Вдруг справа, там, где пещера примыкает к склону, я заметил, что высокая трава слегка колышется. Это движение могло быть вызвано ветерком или животным, крадущимся в траве.
В одном я был уверен: это не медведь. Южноиндийский медведь — черный, и в бурой траве я без труда различил бы его шкуру. Кроме того, он не умеет подкрадываться так неслышно и принадлежит к тем неуклюжим созданиям, которые с шумом появляются и с таким же шумом уходят.
Я напряг зрение и увидел на уровне нависшей над пещерой скалы кусочек пятнистой шкуры. Сейчас животное не двигалось и, без сомнения, смотрело на нас, хотя трава мешала мне разглядеть его голову и морду. Несколько секунд промедления — и оно может уйти.
Я прицелился в пятнистый предмет и осторожно нажал курок. На миг из травы показалась подскочившая вверх пантера, затем она покатилась по склону и скрылась из виду. Вскарабкавшись на скалу, я попытался разглядеть ее внизу, но ничего не заметил.
Я подождал минут десять, затем, приказав Алимуту и Мунусвами спрятаться, пополз на разведку. Время от времени я взбирался на крупные валуны, стараясь увидеть исчезнувшее животное.
Наконец мне это удалось. Моя предосторожность оказалась напрасной: пантера была мертва. Пуля, пройдя через шею, попала в череп.
При ближайшем осмотре выяснилось, что Мунусвами угодил пантере в спину. В том месте образовалась большая рваная рана, в которой копошились черви. Два осколка пробили шкуру, но, по-видимому, вызванные ими раны заживали. Основная рана, однако, в конце концов вызвала бы голодную смерть животного, если бы оно не превратилось в людоеда.
Было чертовски трудно тащить тяжелый труп через заросли лантаны, но, обливаясь потом, мы и с этим справились.
В тот же вечер мы положили тело пантеры к ногам начальника полиции округа. Прошло ровно двое суток с тех пор, как я попросил продлить установленный им четырехдневный срок. Мунусвами и я выполнили поставленную задачу в два раза быстрее. Вид у начальника полиции округа был очень довольный.
Глава четвертая
Черная пантера из Шиванипали
Шиванипали всегда было моим любимым местом охоты; оно находится на краю охраняемого леса, недалеко от Бангалура, и туда удобно приезжать на уик-энд и даже вечером на несколько часов погулять при лунном свете. Для этого нужно проехать сорок одну милю до Денканикоты и оттуда еще четыре мили, а затем, оставив машину, пять миль пройти по тропе.
Примерно в трех милях к западу от селения местность круто обрывается к реке, протекающей в распадке на глубине около трехсот футов.
К югу от Шиванипали с востока на запад несет свои воды другой поток; он образует несколько водопадов, а затем сливается с рекой. К востоку от Шиванипали до охотничьего домика «Гулхати бунгало», расположенного на склоне холма на высоте около пятисот футов, простираются джунгли. На восток от Гулхати, примерно в пяти с половиной милях по прямой, в местечке Айюр, — другое бунгало. В четырех милях к северо-западу от него, около скалистого холма Кучувади, находится принадлежащий лесничеству сарай. В этой местности произрастают сандаловые леса, и в сарае на огромных старинных весах взвешивают бревна перед отправкой на склад в Денканикоту.
К северу от Шиванипали тянутся густые заросли кустарника. Шиванипали едва ли насчитывает полдесятка крытых тростником хижин — его и селением-то с трудом можно назвать. В трех милях севернее, почти на полпути к главной дороге, расположена деревня Саливарам.