— Пожалуйста!
— Ты хочешь принять приглашение? — удивился он.
— Конечно.
— А как же Анжела?
— Что мы можем поделан, . — ответила я. Генри повернулся к лакею.
— Передайте сэру Филиппу, что леди Гвендолин Шербрук и я с удовольствием принимаем его приглашение, а леди Анжела уже отправилась домой.
— Слушаюсь, сэр. Сэр Филипп приглашает вас в ресторан. Позвольте проводить вас к другому выходу.
Я взяла горностаевое манто, которое одолжила у Анжелы на этот вечер, Генри надел плащ, и мы направились к расположенной под мраморной лестницей двери, которая вела в небольшой вестибюль. Дверь, выходившая на улицу, была открыта, около нее стояли дворецкий и два лакея. На улице я заметила большой серый «ролле».
Через минуту по лестнице сбежал сэр Филипп.
— Очень сожалею, Уотсон, что ваша супруга уехала домой, — обратился он к Генри.
— Я не знаю, домой она направилась или нет, — ответил тот. — Она ушла еще до того, как мне передали ваше приглашение.
— Думаю, мы с вами вполне подходим для того, чтобы сопровождать леди Гвендолин, — засмеялся он. Потом повернулся ко мне:
— Вам понравился концерт?
— Очень, — ответила я.
На лестнице появился еще один мужчина.
— Спускайся, Дэвид, — позвал его сэр Филипп. — Ты заставляешь нас ждать. Вы знакомы? Полковник Паркер — леди Гвендолин Шербрук — господин Уотсон.
Полковник Паркер, который казался слишком молодым для своего звания, пожал всем руки, и мы двинулись к машине.
— Садись вперед, Дэвид, — сказал сэр Филипп полковнику. — А мы втроем устроимся сзади.
Сэр Филипп сел слева от меня, а Генри — справа. Лакей накинул нам на колени полость. Машина тронулась. Мы с сэром Филиппом сидели так близко друг от друга, что наши руки касались. Меня охватило странное возбуждение.
— Что вы скажете о моем доме? — как бы между прочим спросил сэр Филипп. Мое колебание вызвало у него смех.
— Ну ладно! — сказал он. — Не бойтесь, говорите правду — именно этого я и жду от вас.
— Он ошеломил меня, — ответила я.
— Я и сам нередко испытывал такое же чувство, — признался он. — Помню, в детстве я ужасно боялся этих портретов в гостиной. Мне казалось, что они смотрят на меня и говорят: «Значит, вот кого мы породили — мы не очень высокого мнения о нем».
Мне страшно захотелось расспросить его о другом портрете, рассказать ему, что я увидела в его спальне. Мне захотелось побольше выяснить о картине, на которую он бросает последний взгляд, прежде чем лечь в постель. Мне стало любопытно, как бы он отнесся к тому, что эта темноволосая красавица Надя вызывает у меня живейший интерес.
Мы приехали в фешенебельный ночной клуб, своего рода винный ресторан, которому совершенно непостижимым способом удавалось ограничивать круг своих посетителей только избранными клиентами.
— Я заказывал столик, — сказал сэр Филипп, и нас сразу же проводили в небольшую нишу, где был сервирован стол на четверых.
Полковник Паркер и Генри встретили своих знакомых и остановились поболтать с ними, а мы с сэром Филиппом сели за наш столик. Сэр Филипп велел подать шампанское.
— Расскажите мне о себе, — произнес он голосом, не терпящим возражений. — Я хочу знать, что вы думаете.
Его слова озадачили меня, однако, подчинившись, я принялась рассказывать, как провожу время в Лондоне, как развлекаюсь. Он сидел опустив голову и что-то чертил обгорелой спичкой на скатерти. На меня он не смотрел.
Я наблюдала за ним… Внезапно мне в голову пришла странная мысль: он слушает мой голос и не пытается вникнуть в то, о чем я говорю. Я замолчала.
— Продолжайте, расскажите еще, — немедленно потребовал он.
Однако меня не покидала уверенность, что он не слушает меня, и я, решив проверить, вставила в свой рассказ несколько совершенно бессмысленных фраз. Он не обратил на это внимания.
— Вы не слушаете меня, — сказала я.
— Слушаю, — тихо проговорил он. — И с гораздо большим интересом, чем вы можете себе представить.
— Но не меня, — настаивала я.
Он бросил на меня оценивающий взгляд и сказал:
— А вы не глупы, как я погляжу.
— Зачем вам нужно, чтобы я говорила, если вы совсем не слушаете? — спросила я. Смутившись, он опять взял в руку спичку.
— Честно говоря… — начал он и замолчал.
— Мой голос напоминает вам о ком-то? — закончила я.
— Почему вы это сказали? — резко спросил он.
— А теперь объясните мне, почему вы меня так назвали, когда мы встретились в Палате Общин?
Мне не хотелось отвечать ему. У меня не было желания даже попытаться объяснить ему, к тому же я сама не знала, как это истолковать. К своему облегчению я заметила, что к столику пробираются Генри и полковник Паркер.