За каких-то пару секунд он рассказал так много и одновременно почти ничего, чтобы в самом конце спросить, не желает ли товарищ следователь заказать у него натюрморт?
— Быть может, когда-нибудь… Но сейчас я приехал к вам совсем по другому поводу.
— Да? Ну, что ж… Я вас слушаю.
— Вы слышали когда-нибудь о докторе Тропинине?
— Максиме Ивановиче? Разумеется! Кто ж его не знает? Нашли? — Оказывается, и Гришин знал о том, что доктор пропал.
— Увы, пока нет.
— И вы приехали ко мне, чтобы… — Гришин взглянул на Дождева так, что они одновременно все поняли. Вернее, это Дождев понял, что Гришин догадался, какое отношение он может иметь к доктору. Ведь он только что назвал имя девушки, судя по всему, обычной девушки без каких-то особых талантов, которой вдруг вздумалось брать уроки живописи у художника, живущего поблизости с городом, в котором она могла встречаться со своим любовником доктором Тропининым.
— Скажите, когда вы последний раз видели Милу Закатову? — Вот так, прямо в лоб спросил следователь.
— Примерно месяц тому назад.
— При каких обстоятельствах?
— Как обычно.
— Валентин Петрович, доктор Тропинин пропал, сами знаете. Поэтому я прошу вас — будьте предельно честны и откровенны, отвечая на мои вопросы. Возможно, вы поможете нам с поисками. Вы же понимаете, о чем я?
Гришин задумался. Занервничал.
— Хорошо. Значит, дело было так. На обратном пути домой она заезжала ко мне, я показывал ей этюд или набросок, который сам за нее и делал, она платила мне и забирала работу, чтобы показать мужу. Если же это было масло, то работу она взять, конечно же, не могла, просто делала фотографию, но чаще я сам фотографировал ее за мольбертом, чтобы она показала мужу, чтобы он не сомневался, что она действительно занимается у меня.
— Когда Мила появилась у вас впервые?
— Накануне моего дня рождения, двадцать пятого августа, это я точно помню. Я гостей ждал, ко мне еще тогда сестра приезжала, помогала мне готовить… А Мила? Она — девушка прямая, знает, чего хочет. Она сразу объяснила мне, что ей от меня нужно, сказала, что у нее дела в Марксе и что муж не должен об этом знать. Словом, я нужен ей был для алиби. И она готова была мне заплатить за эти несуществующие занятия.
— Она что, художница?
— В детстве Мила ходила в художественную школу, поэтому, думаю, выбрала для своих поездок именно эту тему.
— Но почему она выбрала вас?
— Уверен — по географическому принципу. Узнала, что поблизости от интересующего ее объекта проживает художник, у которого можно позаниматься живописью, вот и обратилась ко мне.
— Она сказала, что у нее в Марксе «дела»?
— Поначалу да. Это уже позже, когда мы с ней сблизились, вы же понимаете, что такого рода отношения не могут не сблизить людей, повязанных тайной и деньгами… Так вот, когда она поняла, что может мне доверять, она и призналась мне, что в Марксе у нее живет любовник. Она не то что наивная, нет, просто, я думаю, ей хотелось об этом поговорить. К тому времени я уже узнал из интернета, кто такой Закатов, ее муж, понял, что человек он серьезный, очень богатый и что Мила не зря так крышуется, что она боится его, с одной стороны, с другой — верит в то, что наши с ней так называемые занятия помогут ей еще какое-то время продлить свой роман с доктором.
— Расскажите, что вам известно об их романе?
— История интересная, между прочим. В августе Закатов приехал в Маркс порыбачить, взял с собой и жену. Она, конечно, рыбачка еще та, но с удочкой посидеть в красивой заводи ей в кайф, это я вам ее слова передаю. Так вот, отправилась вся эта компания на острова, вы же знаете, какая у нас там природа и как много рыбы, надо только знать места. И только они расположились, костер развели и все такое, как Закатова скрутило, он прямо завыл от боли. Оказалось — воспалился желчный пузырь. Его быстренько на лодке доставили в город, в нашу районную больницу, и оперировал его как раз Максим Иванович. И вот пока он там находился, не знаю точно, сколько дней, Мила же там, в больнице находилась, рядом с мужем, вот тогда у них с Тропининым все и закрутилось… Она же, когда приехала ко мне в первый раз, вы бы видели ее — она вся была искусана комарами! Вы же понимаете, Маркс город маленький, все друг у друга на виду, трудно что-то скрыть. Вот он и увез Милу на какой-то остров, лодку у кого-то одолжил, у него у самого нет…