Раздался переливчатый звон — ожил печальный домашний телефон. Инга успела забыть, где он стоит.
— Привет, — услышала она голос Веры, однокурсницы, — ты что, мобильный совсем отрубила? Невозможно дозвониться.
Инга пожалела, что взяла трубку. Ни с кем разговаривать не хотелось. Она готова была сослаться на занятость и дать отбой, но Вера неожиданно выпалила:
— Прикинь, Софья Павловна совсем из ума выжила!
— Что еще случилось? — Сейчас Инга меньше всего хотела говорить о бывшей жене Волохова, да еще в таком тоне.
— Хороший психиатр нужен этой маразматичке, вот что.
— Вер, ты новости вообще смотрела?
— Дав курсе я.
— Она что, так тяжело переживает потерю мужа?
— Потерю имущества она переживает гораздо больше! Не жила с ним уже миллион лет — а всегда ведь держала руку на пульсе.
— Не тараторь, объясни внятно, что случилось? Я ничего не понимаю.
— Я сама не понимаю, только она утверждает, что мы Волохова обворовали! Узнала, что мы были у него недели две назад, и вот звонит мне, бьется в истерике, уголовкой угрожает. Я так и села от неожиданности. А потом она бросила трубку, я даже не успела спросить, что именно пропало. Ин, что делать будем?
Глава 3
Панихида была торжественной, каменной и душной.
Проститься с Волоховым пришли многие. Профессорские зубры старой закалки, легенды советских времен, авторы университетских учебников — говорили о масштабе личности, влиянии на поколения, об ушедшей эпохе, как будто репетировали речь для собственных похорон. Журналисты и современные звезды эфира с формально скорбными лицами — эти говорили об утрате для журналистского сообщества, об осиротевших зрителях и о невосполнимости потери. Критики и эксперты всех подвидов — о боевом духе, харизме, об энциклопедических знаниях и месте лидера, которое теперь опустело. Были и депутаты из конкурирующих партий — молчали, сокрушенно кивали и прятали глаза.
На бывших коллег из «QQ» Инга старалась не смотреть, хотя чувствовала, как их косые взгляды прожигают ее кислотой. Отдельной стайкой сбились в углу ритуального зала молодые люди — студенты, с которыми так любил общаться Александр Витальевич. Девочки плакали. Плакал и один молодой человек, темноволосый, худощавый, с тонкими нервными чертами лица. Красивый. Чтобы самой не разреветься, Инга сосредоточилась на разглядывании их ног. Туфли серые — пять пар, ботинки черные — одна пара, кеды — восемь пар. Время официальной обуви для них еще не настало.
Каменным изваянием застыла почерневшая Ханум — она стояла отдельно от всех и на попытки заговорить с ней закрывала глаза. Губы двигались, словно она шептала молитвы.
Софья Павловна стояла в первом, бесстрастном ряду скорбящих, во главе тех, кто пришел «отдать дань» и «почтить память». В безупречном макияже, с уложенными высокой горкой локонами, в элегантном черном костюме, точно выставленная в витрину ритуальной лавки. Она была лет на пятнадцать моложе покойного супруга. Время от времени Софья Павловна выразительно прикладывала к глазам кружевной платочек, дорогой аромат которого Инга болезненно чувствовала, хоть и стояла от нее далеко, по другую сторону гроба.
— Сейчас вы можете подойти и попрощаться с покойным, — хорошо выверенным тоном произнес распорядитель.
Никто не двинулся с места. Инга подумала, что совсем не знает правил церемонии, кто должен подойти первым — близкие, родственники? В воздухе разлилась электризующая неловкость. Краем глаза Инга заметила, как в кармане впереди стоящей дамы засветился прямоугольник, и с ужасом подумала, что сейчас эту мучительную тишину разорвет телефонный звонок. Но вышло еще хуже — включился навигатор.
— Вы приехали, — объявил собравшимся веселый голос комического актера.
Инга громко всхлипнула и выбежала из зала. На крыльце, под огромным каменным козырьком, она прижалась лбом к холодной колонне и поняла, что все слова о невосполнимости, тяжелой утрате, о сиротстве — все правда.
Из темного пространства на улицу понемногу выходили люди. Вдыхали весенний воздух, расправляли плечи, их лица разглаживались — мы еще живы. До Инги долетали обрывки фраз.
— Давно не виделись…
— Теперь все чаще на похоронах…
— Рад видеть. Жаль, что по такому поводу…
— Как дети? Как сам?…
— Здравствуйте, Инга! — раздалось у уха, как выстрел.
Тяжелое облако 24 Faubourg Hermes накрыло ее сетью.
Как я с духами-то угадала.
Она медленно повернулась на голос.
— Здравствуйте, Софья Павловна! Примите мои искренние…