— Мне могут пригодиться разве что снайперские 7,62x51, пару сотен в запас возьму, остальное у меня есть. Ещё могу сменять тысячу 5,56 на русские 7,62, – ответил я, подсчитывая в уме расход патронов на тренировки и возможность замены снайперских патронов имеющимися у меня в большом количестве пулемётными. — Нет, давай не две сотни снайперских, а четыре, пусть будут, — решил я, даже не советуясь со своей жабой, ибо денег теперь у меня более чем достаточно, а освоить снайперку надо бы и получше, особенно на дальних дистанциях.
— Бери тогда сразу пять сотен, с дополнительной скидкой чуть дороже четырёх будет, — продавец был в своём привычном амплуа.
— Хорошо, давай, умеешь ты убалтывать.
— Может ещё что нужно? Скидка на всё двадцать процентов, — широко улыбнулся продавец.
— Пожалуй что нет, разве что ещё один такой же шлем, как я брал раньше, мой немного пострадал.
Хотя у меня и был хороший новый шлем в трофеях, я решил иметь ещё один на всякий случай. В крайнем случае Лизу тоже надо будет полностью экипировать как бойца, а значит относительно лёгкий и надёжный шлем будет очень кстати.
— Если хочешь, всего за пару сотен, я его тебе на новый поменяю, — озадачил меня хозяин магазина, когда мы выбрались из склада в торговый зал с оружейным ящиком в руках.
— Годится, — согласился с этим предложением я.
Я оттащил ящик с оружием в грузовик и принёс в две ходки то, что пошло на обмен. Пару М16А3 я оставил себе на всякий случай, в другом месте продам, ещё один пошел в обмен на патроны, шлем и кое-что по мелочи типа оружейной смазки и наборов инструментов для ремонта и обслуживания оружия. Также на витрине я обнаружил отдельно продающийся кронштейн с ремнями для крепления ноктовизора на шлем, которого мне так сильно не хватало. Едва я закончил грузиться, зазвонил мой сотовый телефон.
— Слушаю, — сказал я в трубку.
— Это Джек, — ответила мне она, — подъезжай сейчас к банку, уладим все необходимые формальности, если ты ещё не забыл про это.
— Не забыл, буду минут через пятнадцать, я здесь рядом, в оружейном магазине.
— Где ж тебя ещё было искать, раз дома нет – значит в оружейном засел, — рассмеялся Джек и прервал связь.
В этот раз формальности заняли неожиданно много времени. Если с премией за убитых бандитов разобрались всего за полчаса, то оформление опекунства над Элизабет отняло у меня почти два часа. Хорошо хоть ехать за ней для подтверждения её личного согласия не потребовалось, хватило моего слова и подтверждения Джека, как представителя Патруля. Я подписал кучу разных бумаг, и ответил на множество вопросов, возникших у служащего Ордена, занимавшегося моим делом. В результате выяснилось, что у погибших родителей девочки был дом, купленный в кредит, и часть кредита была ими уже выплачена. Я не собирался записывать этот дом на себя и продолжать выплаты, впрочем, оставшаяся сумма была относительно небольшой, всего двенадцать тысяч экю, и я мог сразу погасить его, что мне и посоветовал сделать Джек. Ибо этот дом, свободный от закладной орденского банка, можно быстро продать в течение одного дня, если не стараться получить его полную цену, а не ждать, пока банк самостоятельно реализует его на ежемесячном аукционе, положив полученные деньги за вычетом остатка кредита на Лизин счёт. Этим счётом, я как её опекун, практически не смогу пользоваться, разве что потратить деньги на покупку нашего совместного дома где-нибудь в другом месте, опять же через орденский банк. Мой вариант решения вопроса был не очень корректным, однако вполне законным из-за особенностей местного законодательства, позволяющего опекуну полностью распоряжаться имуществом опекаемого, в отличие от денег. На счёт девочки перешли деньги со счетов её родителей, так что к своему совершеннолетию у неё будет некоторая заметная сумма, которой она сможет распорядиться по своему усмотрению.
— Что будешь делать дальше? — спросил меня Джек, когда закончив возится с бумагами и формальностями, мы вышли к машинам.
— Завтра вечером отплываю, уже обо всём договорился.
— Значит не хочешь оставаться, так? — переспросил он меня.
— Нет, чувствую, что если останусь, то обязательно случится какая-то беда, такое со мной уже бывало. Так что даже не уговаривай, ни на какие золотые горы я больше не соглашусь.
— Возможно ты правильно делаешь, тут к тебе слишком много лишнего внимания кое-кто проявлять стал, это не очень хорошо, хотя уехать – это и не самый лучший выход для тебя…
— Вы что, так и не решили все свои проблемы, Джек? — немного удивился я некоторым реальным подтверждениям своего плохого предчувствия.
— Все нет, многие – да, — Джек посмотрел мне в глаза и вздохнул. — Тут теперь многое изменится, станет спокойнее, но не всем это пришлось по нраву. Многие потеряли слишком много денег и не только денег, такое не любят прощать. Нам они вряд ли что сделать смогут, руки коротки, а вот тебе попортить жизнь могут и попытаться. Выход для тебя идти на работу в Патруль в мой отдел, иначе рано или поздно достанут, даже если уедешь.
— В русских землях не достанут, — уверенно сказал я.
— Это смотря где, — задумчиво сказал Джек, — если в Протекторате Русской Армии, то не достанут, а вот насчёт Москвы и Одессы, я б не был так уверен. Не всё там чисто, короче. Москва так и вовсе тот ещё рассадник всякой швали, сидящей на шее Ордена, только это между нами, хорошо.
— Хорошо.
— Да, кстати, чуть не забыл, — Джек достал из кармана толстую колоду денег и протянул её мне, — здесь восемнадцать тысяч, это за пленных бандитов и твоя часть за оставшиеся трофеи, помимо грузовика и остального, что ты прибрал сам. Хорошо поработали, хорошо заработали.
— Спасибо, Джек, я даже не ожидал, что мне что-то ещё причитаться будет.
— У нас всё чётко, Алекс, своих мы никогда не обманываем.
— А чужих?
— Это как получится, — усмехнулся он. — Да, вот ещё тебе кое-что Смит просил передать, — Джек полез в свой "Хамви" и вытащил оттуда длинную и явно тяжелую оружейную сумку и несколько коробок снайперских патронов пятидесятого калибра. — Он тебе что-то пообещал вчера, вот выполняет взятые на себя обязательства.
— А сам он что не приехал? — спросил я, принимая у него сумку с коробками и забрасывая их в кабину грузовика.
— Завтра приедет ненадолго, у него сейчас срочные дела есть.
— Ладно, приезжайте завтра вместе к обеду, прощаться будем.
— Приедем, не волнуйся, хотя времени у нас немного будет.
— Да, вот ещё вопрос, Джек, — тут я вспомнил одну свою старую мысль, — а ты можешь передать на базу "Россия и Восточная Европа" пару подарков двум тамошним сотрудникам?
— Хочешь кого-то отблагодарить за тёплую встречу? Не вопрос, подготовь всё что надо к завтрашнему дню, передам.
Мы попрощались и я поехал домой к магазину Мэри. Близился вечер и я был готов выполнить то, что ей сегодня обещал.
Я подъехал к заднему выходу в магазин, чтобы грузовик не перекрывал основной вход и не мешал торговле, да и вещи ближе таскать будет. Только открыл дверь кабины, а меня уже встречали Мэри и Элизабет, я даже немного удивился от неожиданности. Впрочем, такую машину, как мой грузовик очень сложно было не заметить, особенно, когда я пытался припарковаться задом поближе к двери в течение десяти минут, не чувствуя габаритов и практически не ориентируясь по зеркалам. К новой машине привыкать надо, а пока приходится компенсировать недостаток опыта осторожностью и чрезмерной неторопливостью. Лиза теперь выглядела существенно лучше, чем утром, когда я уехал по делам, она была одета в лёгкие серые штаны и рубашку песчаной расцветки с длинными рукавами. Волосы были аккуратно зачёсаны в хвост, а на лице была заметна косметика, плохо прикрывавшая пару царапин. В руках она держала большие очки-хамелеоны. Если бы эти очки были на ней, то можно было сказать, что девочка чем-то сильно сосредоточена, а вот так без них, было видно истинное положение дел. Внутри она всё ещё постоянно переживает произошедшее с ней, хотя и не так остро как раньше, тогда её ещё и заметно трясло. Интересно, что бы было со мной, переживи я то, что с ней случилось? Наверняка моя "крыша" запросто бы прохудилась, а вот она молодец, держится. Впрочем, держится явно с трудом, загоняя всё вглубь себя, а это добром точно не кончится, в лучшем случае замкнётся в себе. Так, с этим опять надо что-то делать, но вот что – совершенно непонятно, ладно, пока буду пытаться реализовать старый план, и может быть что-нибудь придумаю по ходу дела. Благо мне кое-что в этой области рассказывал один знакомый охотник, работавший в милиции, и в своё время прошедший через горячие точки после распада СССР. Тогда в кровопролитных беспорядках, когда в некоторых бывших национальных республиках убивали людей просто по "неправильному" национальному признаку, осталось очень много детей, потерявших родителей и прошедших через унижения и издевательства, с которыми требовалось что-то делать. И делали. Как могли и как понимали в меру своих сил и возможностей. Простые мужики справлялись там, где пасовали дипломированные психологи и прочие специалисты. У того самого милиционера двое приёмных сыновей, на момент нашей последней встречи – уже взрослые парни, с нормальной психикой, сильные и целеустремлённые, несмотря на всё то, через что им пришлось пройти. Значит и у меня всё получится с этой бедной девочкой, если я буду делать правильно.