Да и… кстати! Хохма про обувь дома в американских сериалах или фильмах — прямо же и не хохма вовсе, по отношению же ко мне и… со мной, а моя же тема, как и вся же жизнь. Стоит ли объяснять: почему? И насколько же быстро, как и молниеносно можно проткнуть насквозь и полностью или частью шпилькой в десять, а то и все двенадцать сантиметров какое-то их сухожилий же в частности или такую же, но уже и часть тела в общем… Сломать и какой-нибудь позвонок… Какую-нибудь и кость или ребро… Или пробить коленную чашечку… К примеру! И это же только говоря про твердое и упругое. А уж про мягкое и тонкое я вообще молчу. Да! И такое было. А уж будет… И не такое.
А ее любовь к галстукам? Никите вот прям пламенный привет же сейчас. Как и Грею! Только если в случае же с последним, и в лучшем же как ни посмотри боль еще могла же где-то и как-то мешаться с наслаждением и удовольствием… Эйфорией! На какой-то и секунде же удушения… Или на каком-то же ударе им, как плетью или ладонью… То здесь же и… с ней… Была чистая боль! Где-то же уже было про чистую тьму? Вот… А это — вторая часть. И ее же самое название… И чистая же настолько, что она и не марается ей и в ней совершенно. А все же потому что… Что? Грязная кровь! Да… Да! И не она. А я! Грязнокровка. И не знаю, конечно, всего как было у нее и с Женей… тем же самым все — моим же братом и ее же сыном… но… Хорошо же, что он уехал! Уехал? Ну да! Только и не сам. А я и его же сама: уехала. И… Как знала же!
«Женщина с иголочки». И с их же сталью вместо костей… Со сталью и вместо же всего: стержня… тканей и… крови… Что в жидком да что и в твердом, газообразном состоянии… И в расправленном или же нет виде… Вместо и нормальной же радужки глаз! Вместе и в смеси же с хлором… Будто и робот же в коже. Еще и нестареющий же, ко всему. Хоть и с душком… И не душки! Похожим на сгоревшее и обугленное, но и вместе же с тем и затем же смоченное, влажное дерево… С налетом пыли и пленкой плесени… Почти что же и сыр. Что с плесенью! Только она и не деликатес. Обычный сыр и… разве что снаружи… и… на выкинтош! Хоть и «демонесса» же! Лишь красивая оболочка… Как прикрывавшая, так и прикрывающая же ужасающе… гнилую труху! Что-то похожее же и на леса из кошмаров… Где в ночной мгле светишь фонариком на стволы их деревьев… А они же: один — хуже и страшнее другого… С раскуроченными дуплами и, что ни говори, распятыми ветвями… А и где-то между еще у них есть и дырки-глаза… Пробитые дятлами… Разных форм и размеров… Как и с различным же их наполнением… И ладно же — где и просто та же самая все труха… А где же есть еще и черви! Вот… Так и тут. И с ней. Накренившийся же, почти что и упавший черный ствол… Но отчего-то все же еще и продолжающий стоять на своих двоих корнях… Видимых! А там и десятке же, сотне… не то и тысяче же и корней… На целой корневой системе! Вцепившейся же намертво все в ту же самую черную, пропитанную задолго до кровью и по́том землю… Моими же все кровью и по́том. И это же сейчас не лицемерие и себялюбие… Тем более скромность. Факт!