– Тогда мы вероятно довольно-таки чертовски хороши, – добавил Аттикус.
– Ох, мы прелестно круты, – сказала Вивиан, и Тея подняла обе свои руки и дала «пять» своим товарищам, даже не взглянув; это практически выглядело так, словно они все спланировали.
– Ну, поздравляю вас троих за обладание внутреннего стержня, – мама улыбнулась, – Леви, не проявляй милосердие…
– Милосердие? Профессор Блэк? Мэм, простите, но никто из нас не знает, о чем вы говорите, – сказала Тея, и некоторые едва сдерживали смех.
Я не замечал до этого момента, что за исключением Вивиан, она является единственной женщиной, стоящей в середине и отражающей все наши нападки, Тея похожа на королеву.
– Как тебя зовут? – спросила мама.
– Тея Каннинг.
– Подожди, – мама посмотрела на нее. – Тебе случайно не посчастливилось быть дочерью Маргарет Каннинг?
Дерьмо.
Все выглядело так, как будто кто-то выстрелил ей в сердце. Гордость, радость, и все эмоции, что были у нее несколько мгновений назад, исчезли при упоминании имени ее матери. Однако она не опустила голову; вместо этого Тея заставила себя улыбнуться.
– Да, мэм. Вы знали мою мать? – вежливо спросила она, нисколько не смутившись.
Никто больше не заметил этого, но прежняя Тея исчезла. Человек, улыбающийся перед нами сейчас, был таким чужим мне.
– Боже мой. Как тесен мир. Я имела удовольствие встретиться с твоей матерью много раз. Она была замечательной женщиной и блестящим адвокатом. Мне было так жаль услышать о ее скоропостижной кончине в этом году.
– Мама, почему бы тебе не пойти…
– Дорогой! – она проигнорировала меня и позвала отца. – Одна из студенток Леви дочь Маргарет Каннинг.
Черт.
– Слава Богу, я в отставке, – сказал папа, когда подошел. – Гены Каннинг и наставничество моего сына? У мира нет шансов! Твоя мать была силой, с которой считались в суде. Я ни разу не выиграл ни одного дела против нее, – он пожал ее руку, и это мог быть с тем же успехом нож, но она любезно приняла его. – Я вижу это теперь…, ты так на нее похожа. Ты станешь дьявольски хорошим адвокатом.
– Не хвали ее слишком сильно. Мисс Каннинг должна прокладывать себе путь точно так же, как и остальные, и она ослабила позиции. Мистер Логан наступает ей на пятки с первого дня, и на данный момент он прекрасный претендент на первое место в классе, – сказал я, пытаясь сменить тему разговора.
К счастью, это сработало.
Они все начали оживленно разговаривать… за исключением Теи. Она сделала шаг назад, позволив группе втиснуться и окружить моего отца, тем временем встав за пределы круга. Никто, казалось, не заметил и не возражал. Тея посмотрела на меня, и ее глаза стали безжизненными. Она одарила меня притворной улыбкой, пытаясь убедить, что с ней все в порядке, а затем повернулась и ушла, исчезнув в толпе.
Я вынужден подождать, смеясь над шутками, которые даже не слушал, кивая на замечания, которые меньше всего меня заботят, прежде чем наконец-то извиниться и удалиться.
Направившись в ту сторону, куда она пошла, я пытался не привлекать внимания к себе, когда поднимался по лестнице. Я заметил подол платья, исчезающий за углом, после чего она вошла в одну из ванных.
Прежде чем дверь успела закрыться полностью, я прокрался за ней. Тея скинула туфли, как только подошла к туалетному столику, и старалась изо всех сил медленно дышать.
– Дыши, – сказал ей, притянув в свои объятья, – просто продолжай дышать.
– Я в порядке, – решительно заявила она, снова встав прямо.
– Ты лжешь, – я поцеловал ее плечо. – Ты можешь притворяться для всех остальных, но не делай этого для меня.
Я встал сбоку от нее, и мы вместе опустились на пол. Я притянул Тею к себе на колени, а ее платье распростерлось вокруг нас, представ в виде нашего собственного своего рода частного острова. Она положила голову на мою грудь, и я начал водить рукой по ее спине.
– Я сама поступила так с собой, Леви. Я знала, кем она была. Знала, что столкнусь с людьми, которые восхищаются ею. Я шагнула в ее мир и следую по ее стопам. Я должна принять это. Я не могу просто срываться, когда люди произносят ее имя или заводят разговор о том, насколько великим человеком она была. Иногда я думаю, что мне следует выступить и рассказать обо всем, сказать им, кем она самом деле была. Но если бы я сделала это, то тогда меня действительно охватил бы позор; дочь преступника и жестокой матери…, кто хочет быть известен этим? Я страдаю, поскольку слишком труслива, чтобы рассказать правду. Так что я должна смириться с этим. Думала, что хорошо притворяюсь. Я сумела даже выдавить улыбку, но не смогла заставить себя остаться, – прошептала Тея. – Я не хочу быть девушкой, которая всегда разрушается изнутри. Той девушкой, которую всегда необходимо спасать, особенно в той жизни, которую я выбрала для себя. И я не буду.