Он спустился с дядей Жорой на первый этаж, завернул в неприметную комнатку, где ночами отсыпался сторож, и остановился. На столе — бутылка «Столичной», пара огурцов и несколько магазинных котлет в промасленной бумаге. За столом помещался вставший при появлении прораба дядь-Жорин помощник.
Углов нахмурился.
Это было распоследнее дело — допускать в свой высокий начальственный круг лишних людей. Пить с собственными рабочими?! Дядя Жора явно подбивал его нарушить первую прорабскую заповедь.
— Чего ты тут? — строго спросил он помощника.
Бригадир, увидев угловское недовольство, сразу засуетился.
— Да это так, — сказал он. — Вот Витек покараулил, чтоб не зашел случаем кто. Да ты иди, иди, — обратился он к помощнику. — Мы тут сами о чем нужно потолкуем. Петрович — мужик свойский, он зазря не обидит. Иди, там подождешь. — Он кивнул в окно на скамейку перед управлением.
— Что еще за обиды? — спросил Углов недовольно. — Ты опять, старый бес, чего-то затеваешь? Смотри у меня. Я тебе сколько раз говорил — не тащи сюда лишних людей.
Дядя Жора, ласково улыбаясь всеми морщинами жуликоватого лица, покачал головой:
— Вот люди, вот человеки. Ты не поверишь, Петрович, велел ему там подождать, — он опять кивнул головой на заоконную скамейку. — Так нет же, норовит в самый красный угол.
Бригадир хлопотливо подхватил бутылку, вмиг распечатал ее и разлил по стаканам.
— Ну, давай, Петрович. Дай бог, чтоб не последняя.
Отвислый, морщинистый кадык его быстро задвигался, водка словно провалилась в беззубый, шамкающий рот.
— Э-э-э-х-хх!
Углов шумно выдохнул воздух и «принял» первый стакан.
— Веришь, Петрович, — сказал дядя Жора, осторожно ставя на стол пустую посудину. — Парень-то хороший. И — дурак дураком. Скажешь бери — берет, скажешь неси — несет. — Он строго поднял палец: — Нет, ты вот меня хоть убей на месте, а я все тебе скажу, как на духу, — хороший, он и есть хороший, что бы тот мастеришка ни наплел зазря.
Углов мигом догадался, о чем идет речь.
— Сколько? — спросил он.
— Што? — прикинулся дурачком дядя Жора.
— Ты ваньку-то не валяй, — беззлобно осадил его Углов. — Сколько прогулял твой хороший?
— Да что там, — бригадир сладко зажмурился. — У свояка на свадьбе погудел маленько. Что ж, дело молодое. Сам, Петрович, знаешь, как оно случается — только начнешь, а там спохватился, глянул, а уж недели нет.
— Семь дней подряд? — удивился Углов.
— Десять, — скромно поправил бригадир и, не давая излиться праведному прорабскому возмущению, мягко взял Углова под локоть.
— Ты пойми, Петрович, — парень-то уж больно хороший. Скажешь иди — идет, скажешь сиди — сидит. А что гульнул малость — эва, с кем не бывает! Опять же, что у нас, суббот не будет, выходных не будет? Мы с него всегда свое стребуем. Он у нас теперь, считай, год на крючке сидеть будет!
— Год? — Углов подумал минутку и махнул рукой. — Ну, на крючке так на крючке!
— И то дело, — подхватил довольный дядя Жора, снова разливая по стаканам. — Ты, Петрович, жизнь правильно понимаешь. Ты людям, и люди тебе. А уж мы-то не подведем.
— Ладно, ладно, — остановил его Семен. — «Не подведем». За вами глаз да глаз, чуть упусти — наделаете дел.
Дядя Жора скромно потупился.
— Что ж, — сказал он. — Все люди, все человеки. Известное дело — рыба ищет где глубже. А и кто без греха? Он вон и поп — только в церкви батька! Оно, конечно, и нам большой потачки давать не с руки — на то ведь и щука в море, чтоб карась не дремал. Такое оно и есть, ваше прорабское дело. А мы что ж, свою меру знать, конечно, должны.
— То-то что должны! — усмехнулся Углов. — Да если б еще и знали.
Бригадир осторожно приподнял стакан с водкой.
— Эх, Петрович, — сказал он. — Кто старое помянет, тому глаз вон! Где ты за нас, где мы за тебя — оно, глядишь, всем сестрам по сережкам и достанется. Ну, вздрогнем, что ли?
— Вздрогнем, — согласился Углов и опрокинул стакан.
Похрустели огурчиками. Дядя Жора, кряхтя, полез в стол. В руках у него появилась вторая бутылка.
— Стоп, стоп! — Углов предостерегающе поднял руку. — Пока хватит. Успеется, день-то еще длинный, раньше двух все равно не управимся. Ну-ка напомни, как фамилия этого… — он кивнул за окно.
Бригадир сказал фамилию. Углов повторил ее, запоминая, и шагнул к выходу. В дверях он остановился.
— Дядя Жора, я сейчас мастера сюда подошлю, так ты его маленько погладь.
Бригадир понимающе всплеснул руками.
— Что тут говорить? Да мы всегда навстречу, с полным нашим удовольствием. Лишь бы он…