Получив справку, Роза еще раз уточнила у начальника станции:
- Неужели, у вас недостаточно власти, чтобы отправить отставших от поезда по вине проводницы пассажиров до станций, указанных в их билетах?
- Власти-то хватает, - весело ответил пухленький, маленький, усатый и какой-то лихой, начальник вокзала, - да денежки кончились. А что поделаешь? По Украине вы едите транзитом, обращайтесь в представительства России в крупных украинских городах и больше я не могу вам ничего посоветовать. А сейчас поспешите на поезд, а то и здесь опоздаете.
И Роза с Мишей, ни о чем больше не думая, представления не имея, что они будут делать дальше, побежали, сломя голову к поезду.
На этот раз проводница была добрее и, хоть чаем тоже не напоила, зато позволила молодым безбилетникам полежать на жестких плацкартных местах. От усталости и голода они оба быстро уснули на двух соседних верхних полках и не заметили, как пролетело время. Уже вечерело, когда проводница их разбудила и высадила из поезда.
Часть 7
Ни в кассу, ни к начальнику вокзала, ни в милицию они больше не пошли, понимая, что это бесполезно. Сон в поезде на голодные желудки не принес облегчения, у обоих было тяжело на душе, но они были вдвоем, и понимали, что каждый из них испытывает одинаковые чувства, обоим одинаково тяжело, поэтому, сами того не осознавая, боялись отойти друг от друга хотя бы на минуту. Не сговариваясь, они вышли на привокзальную площадь и, обессиленные и растерянные, сели на скамейку.
Простенький мобильный телефон в сумочке Розы давно разрядился, зарядка осталась в поезде, да и куда ей было звонить, если была у нее только бабушка в Туле, сердце у нее слабое, она не выдержит таких переживаний. Нет, надо выпутываться самой.
А Михаил был очень обижен на мать, которая не только не вышла на Лозовой, чтобы вместе с сыном добираться дальше, не только передала мало денег, но и сотовым его побоялась рисковать, как будто сама его покупала, как будто какой-то паршивый мобильный телефон, пусть даже и очень дорогой, дороже для его любимой мамы родного сына, который, неведомо как, теперь будет добираться до такого далекого отсюда дома.
«Впрочем, - думал Миша, - возможно, и хорошо, что мама со своим драгоценным ковром не сошла с того поезда. Так на моем попечении только одна беспомощная женщина, а то было бы их две, да еще и огромный ковер впридачу. У девушки оторвалась лямка на босоножках, и им требуется ремонт. Нам с ней надо где-то ночевать, потому что приближается ночь и собирается гроза. Надо что-то поесть, потому что с самого утра маковой росинки во рту не было».
Тут вдруг Роза, обхватив лицо ладонями и наклонившись к коленям, зарыдала в голос от осознания своего бессилия что-нибудь изменить в этой кажущейся ей абсолютно безвыходной ситуации, от голода и от страха. Миша вздрогнул, выйдя из оцепенения. Он обнял Розу, без всяких романтических поползновений, просто, ощущая себя, во-первых, мужчиной, во-вторых, старшим по возрасту и ответственным за молоденькую хрупкую девушку рядом с собой. Она не отстранилась, а, наоборот, испуганная ко всему прочему еще и приближающейся ночью, чувствуя поддержку молодого мужчины, его заботу о себе, уткнулась носом в его плечо, ощутила твердость и упругость мышц, уловила его мужественный запах и стала, заикаясь и постепенно успокаиваясь, говорить:
- Н-надо было мне б-бабушку послушаться, не ездить одной т-так далеко. Н-н-ичего бы тогда н-не с-л-у-у-чилось, - причитала Роза в отчаянии. - Эт-то мне наказание, за то, что во-о-лосы обрезала и ба-бушке не сказа-ала...
- Ты, что волосы обрезала? Они у тебя еще длиннее были, чем сейчас?
- Сейчас коро-о-ткие, а ба-бушка не зна-а-ает, - успокоившись и будто очнувшись, отстранилась от парня девушка. - Я ду-мала с дор-р-оги ей поз-в-оню и все рас-скажу, а т-т-еперь и п-п-пострашнее новости есть. И ничего я бабушке теперь не с-к-ажу, пока до дома отдыха не д-доберусь, а то она не п-переживет.
- А ты в дом отдыха ехала?- спросил Миша, стараясь отвлечь Розу от переживаний.
- Ехала. Только теперь не знаю, как до него д-доберусь.
- Никто не знает,- подтвердил Миша и предложил:
- А давай сходим в ближайшее кафе и поедим, а то на голодный желудок плохо соображается. А потом устроимся куда-нибудь на ночлег, отдохнем и проверим справедливость поговорки, что утро вечера мудренее.
После этих слов Миша неожиданно метнулся к ближайшей клумбе, сорвал несколько маргариток и вручил их Розе. Девушке стало так приятно, что у нее сразу поднялось настроение. С этой минуты во всех ее движениях стало просматриваться невольное, неосознанное кокетство.