- Прости... меня... за слабость.
- Так вот что это было! Минутная слабость, оказывается!
- Прости...Этого больше не повторится...
- Я был искренен, поверь. Я тебя, действительно, люблю.
- Я верю, спасибо тебе, - сказала Роза и пошла по направлению к дороге, которая в густых сумерках была уже едва видна.
Димка наклонил голову к коленям и обхватил её руками крест-накрест так, что поверх его прижатой к коленям головы торчали только два его острых локтя.
Потерпевший явно пришел в себя, но не шевелился, а только глухо постанывал.
Роза стояла за кустами, не выходя на дорогу из опаски быть увиденной, и с жадностью скупого рыцаря старалась удержать в памяти тела, кожи и своих губ ту радость, то ощущение счастья, тепла и любви, которое она только что испытала. Она понимала, что ей должно было бы быть стыдно, но стыда не было. Не было и всё! Димка её любил! Ясно, что любил, а она этим парнем восхищалась, восхищалась искренне.
Тогда, как же Миша?
А вот так повезло ей! Два парня и оба такие замечательные, что днём с огнём не отыщешь подобных! Так разве она виновата?
Не виновата! И нечего тут! Никогда она таких не встречала, а тут сразу два!
Размышления Розы, от которых у неё горели щёки, прервала скорая помощь, которая остановилась на месте остановки маршрутки и осветила яркими фарами не асфальтированную дорогу к лесу, которую даже просёлочной дорогой не назовёшь, так, две колеи. Хорошо, что дождя не было.
Роза вышла на дорогу, чтобы показать скорой помощи направление. Но машина всё равно не поехала. Из неё вышли два мужчины с носилками, тут же присоединилась к ним подошедшая со стороны окраинных домов Людмила Захаровна и все они быстрым шагом направились к лесу.
- Дима! - позвала Роза.
Она услышала Димкины шаги, но, не дожидаясь, когда он к ней подойдёт, объяснила:
- Скорая приехала, они с носилками идут к нам.
Дима подошёл, но ничего не сказал в ответ.
Один из подошедших спросил:
- Где тут ваш больной?
- Он не наш, но пойдем, я покажу, - ответил Дима и повел их туда, где оставил потерпевшего.
Вернулись они быстро. На носилках мужчина сразу стал казаться маленьким и очень жалким. Когда его донесли и загрузили в скорую, фельдшер спросил:
- Так, если он вам никто, то и некому в больницу с ним ехать? Оставьте хоть свои координаты для полиции, это же криминальный случай, полиция в любом случае явится.
- С ним в больницу надо кому-то ехать? - переспросила Людмила Захаровна. - Тогда поеду я, а вы, молодёжь, домой ступайте. Да не задерживайтесь больше, помните, что там беспомощная больная у нас. Покормите её, а я попозже приеду. Идите-идите!
- Пошли быстрей, - взяв Розу за руку, Дима потянул её к автобусной остановке.
Роза послушно пошла за ним, отметив про себя, что он на этот раз никак её не назвал. «Наверное, как и Светлану, я Димку буду теперь раздражать, и в отместку он забудет моё имя».
Они быстро, как показалось Розе, приехали домой. Димка был галантен, подавал ей руку, оберегал от толчков, но за всю дорогу не проронил ни слова.
Входная дверь распахнулась с одного Димкиного рывка.
- Это вы, наконец?! - послышался крик Светланы.
- Мы, - ответил в темноту Димка и включил свет.
- Позовите Люсю ко мне, - попросила из своей комнаты Светлана.
- Тёти Люси нет, - объяснила Роза, входя к Светлане в комнату. - Как вы тут, Светлана Георгиевна? Свет включить или вы сумерничаете?
- «Сумерничаете!» - перекривила Светлана Розу. - Как будто я могу встать и включить свет, если не «сумерничаю». Как вы можете меня, беспомощную, так надолго бросать одну?!
- Так получилось, извините. Сейчас я вам судно подам, а потом покормлю вас.
- Кормить меня не надо, уже покормили.
- Кто вас покормил?
- Да приходили тут от какие-то Александры Фёдоровны. Парень по имени Артём и девушка Зоя, они сумку мою принесли, а вам продукты. А где Люся? Скажи ей, они вот записку оставили.
- Она позже придёт, я ей передам. А пока схожу, поем что-нибудь, а то мы очень проголодались.
- Чаю мне принеси, когда сможешь.
- Хорошо.
Часть 70
Роза вошла в кухню и ахнула: на столе горой были навалены продукты. Чего там только не было! И колбаса целыми палками три вида, и две огромных красных рыбины, и четверть головы сыра, и упакованная в полиэтилен корейка с мясными прослойками, и пакет заливных пряников, и несколько банок каких-то консервов, а над всем этим взгромоздился довольно большой бумажный кулёк с виноградом. Виноград из кулька выполз под тяжестью своих кистей и матово светился под непритязательной люстрой над столом.
Димка сидел на стуле возле стола и, молча, разглядывал это богатство.