марихуана
Светит лампочка в окне от поздна до рана,
марихуана, марихуана.
а постель, постель не стлана,
марихуана.
И проигранная ночь, в сердце — рана,
марихуана, марихуана,
почему твоя постель никогда не стлана?..
Марихуана.
А что мне остается? Ну, что мне остается?
Поднимусь, я жива еще, мне сдается.
Ах, не хочется, дети,
не хочется мне, не хочется…
проданная невеста
Я его, папочка, ни разу не видала,
ну того, что должен меня взять.
А какой я буду у него по счету?
Я не дорогая? А меня полюбит твой любимый зять?
Все ж скажи мне, папа, я которой буду?
Где бычок, ну тот, что дочкой стал тебе?
Я ему, папочка, постелю подстилку,
точно же такую, что стелил ты мне.
Рано утром, паночка, замычит теленок,
ты ему поласковей: «Уж бегом бегу!»
— Что мычишь так грустно, — спросишь ты спросонок, —
разве тебя, дочка, я не берегу?
сигарета
Не отнимайте у женщин сигареты,
я вам серьезно говорю.
И сами подносите спичку, не ожидая просьбы.
Им нравится любой огонь, даже самый крохотный,
любой огонь, игра с огнем,
красная точка, тускло пронизывающая темень.
Поэтому не берите у них сигареты,
они любят курить вдвоем
и смотреть на вас сквозь облачко голубоватого дыма,
чтобы знать, как вы к этому относитесь
и достаточно ли вы серьезны в темноте,
незаметно переходящей в рассвет.
Они всматриваются в вас, освещая огоньком сигареты,
это их фонарик.
Бывает, сигарета погаснет у женщины во рту,
и поблизости не оказывается никого, кто бы мог снова
дать ей огня.
очередь за счастьем
В одном городке, да, это было в Испании,
люди терпеливо стояли в очереди за счастьем.
Счастье отпускали в кулечках, взвешенных заранее,
в маленьких фунтиках из целлофана с надписью «Фелицитас».
В каждом фунтике было стеклышко с радугой, пряник,
пучок душистой травки, монетка и по одному молочному зубу.
Словом: сто граммов счастья.
Некоторые стояли в очереди с самого рождения.
Иногда то одна, то другая из женщин, дожидавшихся счастья,
говорили соседям:
— Будьте добры, я стою за вами (или: перед вами),
я сейчас вернусь,
я только сбегаю за хлебом,
или отлучусь на свадьбу, или мне надо на похороны.
Не забудьте, я стою за вами, мучас грациас!
И шла на берег, чтоб прилечь у моря,
где волны днем и ночью омывают гальку,
и пена нежно гладила ее уставшие ступни.
И говорила про себя: «Если бы не в очередь за счастьем,
я была бы совсем счастлива…»
роман
Городок наш небольшой. Местечко.
Но есть в нем все, что положено.
Окна, на подоконниках которых
проветриваются перины.
Окна, распахнутые в жаркую ночь,
ратуша, школа, почта, мясная лавка,
свежевыкрашенный жандармский участок,
гарнизон и городская кутузка,
небольшой, прошу прощения, бордель,
большой собор с башней, на башне —
колокол, что звонит по умершим,
и зеленое кладбище.
Словом, городок наш маленький,
но все чин-чином.
Все улицы — с названиями,
и ведут от ратуши к борделю,
от собора к тюрьме и обратно.
Вот недавно опять приехал один писатель и говорит:
— Тетушка, говорит, расскажите мне о себе.
Ведь ваша жизнь, наверно, увлекательный роман…
А я ему сказала:
— Начни с борделя, милый, пройди к казармам,
а потом на кладбище.
Это и есть мой роман.
прошу прощения
Мой любимый, еще не рожденный,
сейчас я тебе объясню, что такое бомба.
Однажды, перепахивая землю, возможно, вы наткнетесь на такую длинную железную сигару.
Скажем, на ней будет написано: «Бог в помощь!»
Или: «Мерри Крисмас».
Или: «Счастливого пути!»
Или: «Привет и поцелуй из Рура!»
Не думай, любимый, что мы, твои предки, не понимали шуток.
Мы были веселая шатия, разухабистые ребята.
Остряки.
Так будь здоров, потомок, «Мерри Крисмас»!
Ну, а если она все-таки взорвется, ты уж будь любезен, не взыщи. Прошу прощения!
судьба
В одном музее была современная статуя,