— Староста вам щедро заплатит, — встопорщил усы стражник и нервно покосился в сторону ворот, на которые его товарищ, как раз сейчас прилаживал старый, покрытый ржавчиной увесистый засов. Где-то далеко в лесу послышался рёв хищников. Похоже твари наткнулись на оставленный им подарочек. Запас оставшегося у нас времени стремительно таял.
— Пять серебрянных альдингов и не монетой меньше.
— Да хоть восемь, только помогите отстоять город, — кивнул стражник. Похоже положение у них было и впрямь отчаянное, — Нельзя пустить этих тварей к домам. Если они доберутся до жителей и начнётся…
— По рукам, — перебил его я и рванул к пирсам. До них уже было рукой подать, но и времени оставалось у нас совсем в обрез. Один переулок. Другой. Откинутый в сторону случайный зевака. Опрокинутый ящик с землёй из которой торчали какие-то странные белые корешки. И я вывалился к пристаням. Вывалился и тут же заорал.
— К оружию! К оружию! Тур! Труби тревогу!
Здоровяк, разговаривавший о чем то с Бьянкой, державшей на руках талисман отряда, словно маленького ребёнка. Кот был вполне доволен своим положением. А вот здоровяк встрепенулся. Посмотрел на меня ничего не понимающим взглядом, но сориентировался довольно быстро. Сорвал с пояса рог. Поднёс к губам. Над площадью примыкавшей к пристани раскатился глухой, закладывающий уши рокот боевого рога.
Крестьяне и лоточники до этого стоявшие с разинутыми ртами наконец-то поняли, что происходит. Кто-то выронил поднос с выпечкой прямо на мостовую и бросился бежать. Вслед за ним рванул обычный зевака пришедший поглазеть на гостей города. Вломился в толпу, отбросил кого-то в сторону, споткнулся, повалив на землю другого кмета, вскочил и бросился дальше. Истошно завизжала женщина, выкрикивая имя своего потерявшегося чада. Начал плакать ребёнок. Кто-то ломанувшись прочь опрокинул кувшин с молоком. Тот с грохотом упал на мостовую и разлетелся в дребезги. Но грохот от его падения потонул в криках мечущейся толпы и тяжелом, оглушающем завывании боевого рога.
В отличии от крестьян мои парни не стали судорожно метаться по пирсу. Сработала выучка, которую сержант заколачивал в них уже вторую неделю. Спокойно но быстро, они подошли к нашей поклаже и принялись облачаться в доспехи и разбирать оружие. Я тоже подбежал туда и схватил с ящика свой бацинет и рукавицы. Всё остальное — кольчуга, гамбезон, ботинки и кацбальгер были и так при мне.
— Кто враг? — ко мне подбежал Бернард, на ходу натягивая на голову салад и проверяя, как ходит меч в ножнах.
— Упыри, — коротко бросил я, — Только не те, что на севере, а местные. Вроде и хилые, но если умудряться укусить, то человеку скорее всего пиздец.
— А что гарнизон?
— Попросили помочь. За щедрую плату. Я согласился.
— Ясно, — кивнул Бернард, глядя на то, как судорожно суетятся караванщики, затаскивая ящики с грузом обратно на борт барж. Проталкиваясь сквозь них по пирсу пробежала Айлин. Схватила впавшую в оцепенение Бъянку за руку и поволокла её обратно к барке. В последнее время супруга Тура всё-таки немного оживилась, но иногда на неё всё равно накатывало оцепенение и безразличие ко всему происходящему. Особенно в ситуациях, когда надо действовать быстро, а не стоять столбом. Тут мог бы помочь нормальный психолог, но у нас в отряде таких, увы, не водилось. Да и в местном средневековом мирке впрочем тоже.
— Значит будем работать, — продолжил сержант, — Стены тут как?
— Их считай что нет. Высокий каменный забор без парапета. Сомневаюсь, что он их остановит. Разве что задержит и не даст навалиться им всей массой сразу. Тварей что-то от тридцати до пятидесяти штук. Точно сказать сколько — не могу, не считал. Выглядят дохлыми, но на деле живучие суки. Их убить можно разве что расчленив или пробив череп.
— Ну, уже хоть что-то, — скептически покачал головой Бернард, — А местный гарнизон?
— Двадцать человек. Вроде как кирасиров с алебардами. Биться будем на знамённой площади. Той, что перед морскими воротами.
— Хорошо, — кивнул Бернард, — Тактика следующая — выстраиваем полукаре. Стража прикроет фланги. Кого успеют — убьют арбалетчики. Остальных первый ряд обездвиживает копьями, второй — пробивает головы, — он повернулся к солдатам, закончившим облачаться в доспехи и крикнул, — Стройся сучье семя. Идём к южным воротам. Шевелите ногами, живей-живей! Тур…