С сексом было труднее всего. Это не течка, когда гормоны забивали все страхи и пережитые ужасы. Сейчас я соображала, что делаю и с кем. Альфа не настаивал, не торопил. А я начинала уставать от этого.
Однажды ночью проснулась резко, рывком. Стаха рядом не было. Потом заметила его. Волк стоял около окна, спиной ко мне, устало облокотившись о стену. Он думал, что я сплю, и не ставил щиты. Я опешила от боли, от усталости, от начинающегося отчаяния, которые скрывал волк за каждодневной улыбкой и шутливым настроением. Стало не по себе. Я зациклилась на собственных проблемах и обидах, забыв, что ему тоже не просто. Он помогал выкарабкиваться мне, но ему не помогал никто.
— Стах…
Он вздрогнул, поворачиваясь:
— Ты чего не спишь?
В тот же миг все исчезло за ментальным щитом, но я-то уже знала.
— Иди ко мне.
Оборотень застыл на несколько мгновений, потом медленно шагнул в сторону кровати. Присел на край, настороженно поглядывая на меня, в любую минуту готовый уйти по первому требованию. Открыл рот, собираясь что-то сказать… К котсу разговоры! Обняла его лицо, поцеловала губы, глаза, щеки, подбородок, словно узнавая заново. Стах лег на спину, передав инициативу мне. Наверное, чтобы я не чувствовала себя жертвой, покорной и зависимой. Села верхом, целуя плечи, мягко потерлась о его грудь. Мужчина замер, рвано выдохнув, вцепился пальцами в простыню. Надо же, как завелся! Я знаю, что у него никого не было с лета, после меня, тогда во время течки. Улыбнулась.
Как по мне, так Стах переиграл с покорностью, лежал и не двигался, только отвечал на поцелуи, и то как-то вяло. Не выдержала:
— Мы поменялись ролями? Я — похотливая, ненасытная, а ты — жертва? — легла рядом. — Стах…
Он легонько коснулся моих губ, обрывая фразу…
В спальне было тихо, даже новая кровать не скрипела, лишь движение теней на стене в ритм нашему дыханию. Я каждой клеточкой чувствовала, как мужчина проникает внутрь моего тела, осторожно, не спеша, распаляя желание. Кровь по венам бежала с сумасшедшей скоростью. Я выгибалась навстречу, помогая ему. Закусила губы, сдерживая стон…
Я не кончила, не получилось, не хватило совсем чуть-чуть: знакомый до дрожи торжествующий вскрик Стаха, ощущение его спермы внутри — и я не смогла…
Мужчина лег рядом:
— Так плохо?
— Ты же все видишь…
— Вижу. Что у тебя со спиной?
— После проклятия болит иногда. Магия Смерти, будь она не ладна, сказала бывшая некромантка.
Стах шутку не оценил, потянулся к ночнику и велел:
— Перевернись на живот.
— Зачем?
— Сделаю массаж.
— … Это точно массаж? — срывающимся голосом уточнила я спустя какое-то время.
— Да. А что?
Я смутилась. Что мне сказать, когда у меня между ног все мокрое от сильных, ласкающих прикосновений? А еще приятный запах масла кедра.
— Котс! — сипло прохрипела, когда пальцы пробежали по ногам. — Стах, что ты делаешь?!
— Расслабься, моя хорошая!
— Лучше "маленькая".
— Что?
— Называй меня "маленькая".
— Тебе же не нравилось, — мужчина заставил меня повернуться, пытливо заглядывая в глаза.
— Не нравилось, — согласилась с ним и выдохнула. — Но я же… твоя маленькая, ведь так?
Оборотень застонал, сжимая меня в крепких объятиях:
— Как же я тебя люблю!
Этот поцелуй был не таким, как все. Это был тот самый шаг, который я отчаянно трусила сделать, несмотря на все слова и собственное решение быть со Стахом.
…Боги, если есть память тела, я хочу помнить только эту ночь! Не осень с Анеттой, не течку, а эту тихую, наполненную нашим дыханием ночь. Мою ночь!
…
Мы жили вместе со Стахом в одном доме, в одной комнате. Думаете: Карнеро превратился в милого, нежного волчка Сташика? Как же!
По мере возвращения сил, возвращался и характер. Но мы как-то притерпелись, притерлись друг к другу. Жили мирно к вящей радости домочадцев. Даже Галич сменил гнев на милость и, прилетая в поместье, частенько брал с собой Тиру.
И лишь кошмары по-прежнему напоминали о пережитых ужасах. Порой я видела сны, где меня сажают на цепь, насилуют, просыпалась с криком:
— …Нет, не надо! Карнеро, не трогай меня!
Стах притягивал меня к себе под бок:
— Не буду.
Иногда мне мерещился звон цепи. Тогда волк вел меня в коридор и показывал ровную, отремонтированную стену.
— Ничего нет.
А потом всегда звал на улицу:
— …Пойдем погуляем.
Это действовало безотказно: перекинуться в волков и побегать по округе. И неважно, какая погода была. Помню, несколько раз я, свернувшись клубком, засыпала прямо на улице. А Стах сидел рядом и сторожил мой сон.