Но кое-кому было не до смеха. Кто знал, что больше двух имен получали маги, владеющие несколькими стихиями или дарами.
— Сколько? И какие?
— Три: Вода, Металл, Смерть.
Малость ошеломленный взгляд. Потом новый вопрос:
— Клетис Иадор Кхана си Эррера?..
— Мой отец.
— ВЫ убили его?
— Да.
— Почему?
— Иначе он убил бы меня.
— За что?
Я опустила голову. Контролер вздохнул:
— Леди Кхана, я должен арестовать вас.
— Невозможно, — вмешался Стах Карнеро. — Эта женщина — укушенный оборотень. Как ее альфа я категорически возражаю против ареста.
— Она еще человек! — возразил маг.
— Осталось несколько часов, и трансформация полностью завершится.
— Вот тогда и поговорим, — безапелляционно заявил военный, и в лечебную палату вошли бойцы Департамента.
Меня забрали в полицейское отделение города Миаду. Я сидела в одиночной камере. Вернее лежала. Грудь после проклятия Клетиса Кханы болела не переставая. Рядом с узкой койкой стоял тазик, в который я то и дело сплевывала черные сгустки крови.
Мысли кружились в голове, словно рой пчел. Итак, что мы имеем? Мертвого отца-отступника — раз, мертвого жениха-отступника — два. И я, не мертвая, но тоже отступница — три. Фиговый расклад! А еще я оборотень. Это сразу и четыре, и пять, и шесть. Потому что для магов империи зверолюди — вообще существа второго сорта. Если Карнеро не поможет, меня ждет только одно — смерть. Это он точно заметил. Выкрутиться не удастся: половина боевых магов Департамента видела меня в маске отступника. Остается надеяться на показания волчат: я же им помогла!
В замке заскрежетал ключ. Я торопливо села, поправляя одежду. В камеру вошел тот самый мужчина, который арестовал меня:
— Как вы себя чувствуете? — он задержал взгляд на тазике.
— Спасибо, хорошо. С кем имею честь разговаривать?
— Мадж (военное звание — Прим. авт.) Имрус Зарев.
— Мое имя вам уже известно. Жаль, что нам довелось познакомиться при таких неприятных обстоятельствах, — вежливо улыбнулась.
— Мне тоже, — контролер улыбнулся в ответ и подошел к зарешеченному окну. — Вы знали, что Клетис Кхана возглавляет отступников?
Я сморщилась, отводя взгляд:
— Догадывалась.
— Как давно вы приняли Тьму? — вдруг спросил боевой маг.
— Год назад была представлена ей.
— Всего?
В ответ на его удивление пожала плечами:
— Я не особо хотела этого, но моим мнением никто не интересовался.
— То есть обряд Погружения вы не проходили?
— Нет, — я с надеждой посмотрела на мужчину. — Только Представление Тьме и Посвящение.
Он поморщился:
— Плохо!
Я нервно засмеялась:
— Мадж Зарев, я — наследница рода Кхан. Я поступаю так, как велит семья. Мое Посвящение Тьме было вопросом времени. Я и так протянула куда больше, чем сама надеялась.
Маг спокойно выслушал эмоциональную тираду.
— Почему вы убили отца?
Неопределенно повела плечом и заговорила о другом:
— Я помогла детям, не позволив принести их в жертву. Вы догадываетесь, сколько магсилы принесли бы пять волчат на алтаре?
Зарев нахмурился:
— Хватило бы, чтобы сровнять горы Байани с землей.
— Точно.
— И за это ваш отец хотел вас убить? — предположил военный.
Я неуверенно пожала плечами:
— Не думаю, что убить, но наказал бы так, что смерть показалась бы мне счастьем.
Имрус Зарев помолчал, внимательно разглядывая меня.
— Я говорил с волчатами… Они рассказали, что это вы дали гилайон и велели вызвать нас. Почему?
Я отвела глаза.
— …Не знаю, почему вы переметнулись на другую сторону, Люция, — маг вдруг заговорил тихо, доверительно, как с давней знакомой. — Но благодаря вам, мы практически полностью уничтожили отступников империи. А вы убили их главаря.
Скептически посмотрела на него:
— Вы серьезно думаете, что все отступники уничтожены?.. Тогда рано радуетесь, Имрус. Уж поверьте мне.
Я зашлась кровавым кашлем, и мужчина пошел за тюремным лекарем. Но вернулся он не с лекарем, а с Карнеро и еще двумя незнакомыми волками. Камеру открыл полицейский, пока в коридоре маг ругался с оборотнями. Я привстала, прислушиваясь к словам. Мадж Зарев был зол:
— Леди Кхана — подданная империи Санос. И судить ее будут по нашим законам.
Один из оборотней холодно заметил:
— Мадж Зарев, на основании Положения, подписанного главами восьми государств, в том числе и императором Сарфоломеем, смертный, укушенный оборотнем и прошедший трансформацию, не является более человеком и попадает под юрисдикцию законов местной стаи.