Утробный женский стон, смешанный с рыданием в ответ.
Владек сунул руки в карманы:
— Сколько можно?! Уже полпоселка ее ненавидеть перестало и начало жалеть.
— Что волки — ее даже нежить жалеет, — усмехнулся Герв, намекая на рачетсов.
А в кабинете горько плакала волчица.
Глава 17
В конце тревеня (май — Прим. авт.) неожиданно, без предупреждения прилетел Ян Грис. Успел как раз к обеду. Вожакам прислуживала я. После моего самоуправства — звонков Сетсоме и Зареву — альфа вновь достал ошейник и отпускал меня с цепи только, когда сам был в поместье.
Оборотни неспешно обедали, изредка делясь новостями. В основном Грис отвечал на вопросы Карнеро. Сам Серый волк, видно, не любил разговоры во время еды. И лишь в конце трапезы Ян Грис словно заметил меня в ошейнике, посмотрел на оборотня:
— Сурово ты с ней!
— Как заслуживает, — буркнул тот, ковыряясь в своей тарелке.
Серый лениво вытер пальцы и отложил салфетку.
— Все еще спишь с ней?
— Трахаю периодически.
— Нравится?
— Не понял? — Черный альфа замер, не донеся бокал до рта.
— Что непонятного? Ты не похож на волка, довольного жизнью. Она — тем более.
Так и не выпив, Карнеро поставил вино на стол.
— Все в порядке, Грис.
— Поверю на слово… А помнишь, ты обещал мне ее на пробу?
Я застыла. Черный волк тоже, потом медленно поднял голову и в упор посмотрел на приятеля:
— Что?
— В прошлый раз ты обещал Люцию мне на ночь, — любезно повторил Грис.
— Ян…
— Я ее хочу, Стах.
— Тебе волчиц мало?
— А тебе жалко?
— Не жалко, — огрызнулся Карнеро, но глаза забегали.
— Один раз, Стах, — давил Серый. — Хочу попробовать. Ты говорил, что она все может? В чем дело?
Я не могла понять, чему улыбается Грис? Я не чувствовала интереса и желания с его стороны.
— …Стах, как твой гость, как альфа я могу взять любую свободную волчицу, в том числе и Люцию. Правда? Или она принадлежит кому-то? Тогда, разумеется, настаивать не стану. Но с ней спишь только ты или я чего-то не знаю?..
Карнеро с посеревшим лицом залпом осушил свой бокал. Стремительно поднялся и выдохнул:
— Бери!
Оглушительно хлопнула входная дверь. Я обреченно закрыла глаза.
Вот и пошла ты, Люська, по рукам.
Почувствовала теплую ладонь на плече.
— Пойдем.
Я обхватила себя руками и не двинулась с места, наблюдая за Серым альфой. Ян Грис засмеялся:
— Не бойся. Не буду я тебя трогать.
— Правда? — оживилась я.
— Правда, — кивнул мужчина.
— Почему?
Тот выгнул бровь:
— А может, ты и сама не против?
— Против, — выдохнула я.
Грис распахнул дверь гостевой спальни:
— И Стах против. Даже очень против. Ты, пока возможность есть, ляг подремли на нормальной кровати. А то, я слышал, вновь на коврике ютишься?
Не сдержалась от сардонического смешка. Легла на мягкую постель и блаженно зажмурилась, когда щеки коснулась прохладная шелковая ткань. Грис накрыл меня покрывалом, а сам улегся рядом. Заметил, как я дернулась в сторону:
— Спи, не бойся. И я вздремну. В самом деле, устал в дороге. Думаю, минут десять, максимум двадцать у нас есть.
— Двадцать? — не поняла я.
— Угу. Больше Стах не выдержит, — и Серый закрыл глаза.
Последовала его примеру. Уснула мгновенно, даже самой странно.
Раскинув руки, я лежала среди высокой травы. Ветер колыхал тонкие стебельки с метелочками, нежно-розовые цветы кукушкиных слезок. Стрекотали кузнечики, жужжали пчелы, где-то высоко в голубом небе пел жаворонок. Закрыла глаза, растворяясь в этой безмятежности. Улыбнулась, почувствовав легкое прикосновение к губам…
И проснулась. Грис закрыл мне рот ладонью, жестом приказывая молчать, потом шепнул на ухо:
— Подыграй.
— Что?
Оборотень отмахнулся и вдруг застонал:
— Да-а-а! Давай, детка!
Я, вытаращившись, наблюдала, как здоровенный дядька, альфа целой стаи и вообще до ужаса серьезный мужик скачет по кровати, чтобы она ритмично скрипела, как если бы мы… Я поняла. Села, поджав ноги, наблюдая за этим спектаклем. А Грис подмигнул и громко прошептал:
— Ты такая маленькая, тоненькая. Съел бы тебя!
Я не выдержала и прыснула со смеха. Ян пригрозил мне кулаком, кивая на дверь, за которой скрывался наш невидимый зритель.
— Хочу тебя раком, как настоящую суку!..
На этом премьера закончилась. Потому что дверь с грохотом распахнулась, и в спальню ворвался Карнеро.
— О! Стах пришел! А что случилось?.. Захотел присоединиться к нам? — Грис притянул меня к себе, целуя в висок. — Ты как, милая, не против?
Утробный рык разорвал тишину. Серый с улыбкой посмотрел на меня:
— Что и требовалось доказать. Беги к себе, детка! — мужчина повернулся к приятелю: — А нам с тобой нужно поговорить!
Карнеро, сообразив, что его разыграли, побледнел от бешенства. Мне казалось, что я слышу хруст его кулаков. По стеночке вышла прочь, оставив альф наедине.
Неуверенно потопталась в холле и тихонько открыла входную дверь. Немного погуляла по саду, а потом присела на скамейку. На улице было прохладно, но тихо и безветренно. Хорошо думалось. Эти пятнадцать минут незапланированного отдыха стоили целой ночи на коврике.
Где-то через полчаса рядом со мной присел Ян Грис. Шутливо поинтересовался:
— Чего грустишь? Жалеешь, что отказалась от моего предложения, горошинка?
Я фыркнула:
— Еще чего! — потом не утерпела: — Почему «горошинка»?
— За твои кудряшки, — просто пояснил оборотень. — Видела, как растет горох? У него усики есть, которыми он цепляется за все подряд, чтобы к солнцу подняться.
Я улыбнулась:
— Так меня еще никто не называл.
Мы молча любовались садом, кипевшим от зелени. Грис вздохнул:
— Детка, между нами говоря, ты отвратно выглядишь. Тебя здесь кормят вообще?
— Кормят.
— Но ты не ешь?
— Не могу, — призналась я. — Не хочется совсем.
Грис больше не улыбался, смотрел серьезно.
— Это нехорошо. Надо бы к целителям.
Неопределенно повела плечом. Мужчина тяжело вздохнул:
— Ты понимаешь, почему Стах так себя ведет?
Много ума, чтобы понять причину, не требовалось.
— Он мстит за мой обман.
— Обман, — повторил Серый волк, потом еще раз, словно смакуя слово. И в упор посмотрел на меня: — Детка, то, что ты сделала, — это не обман. Это крутая подстава, как говорят переярки. Ты опозорила Стаха Карнеро на весь мир. Понимаешь? Ты выставила альфу сильнейшей стаи идиотом!
— Идиетом, — поправила я.
— Именно. Над ним не смеялся разве что глухонемой слепец. Волк не распознал некра, привел его в свое логово и спал с ним!
Я тяжело вздохнула. Когда-то давно, до знакомства с Карнеро и его волками, мне тоже казалось, что облапошить оборотня — это весело и круто. Подняла усталый взгляд на Серого:
— Ян, на мне провели обряд подмены личины. Знаешь, что это такое?.. Даже магистр не распознал бы в Анетте Метси некроманта.
Грис покачал головой.
— Это неважно, Люция. Наш мир суров, таких промахов не прощает. Ты в курсе, что после той истории ему уже восемь раз бросали вызов, считая слабаком и недостойным места альфы?
Я вспомнила видео, которое показывал Алоиз, задумалась:
— Слышала, но не знала, что вызовов было так много. И что?
— Ничего хорошего… для тех придурков, — Грис тряхнул головой. — А знаешь, что хуже всего?
— Что?
— Ты нравишься Стаху. Поэтому он и убить тебя не может, и простить не получается.
Скептически фыркнула:
— Не я. Карнеро нравилась Анетта.
Теперь уже фыркнул мужчина:
— Мы не люди, Люция. Мы влюбляемся не только в красивые глазки и длинные ноги. Запах, голос, движения. А это, согласись, никакой ритуал не изменит. Это твое. Особенно запах. А Стах от него с ума сходит.