— К чему ты ведешь? — Карнеро терпением никогда не отличался.
— Не перебивай, пожалуйста! — попросила я. — У меня была непростая жизнь. Особенно последние девять лет, после смерти матери. Узнать, что твой отец — отступник, что ты нежеланный ребенок, а всего лишь необходимая часть ритуала. Жить и каждый день ждать, что тебя принесут в жертву. Каждый день бояться, что отец догадается, что я в курсе его планов… Ты не представляешь, что я чувствовала, когда сжигала ту проклятую тетрадь с расчетами ритуала! — нервно хохотнула и посмотрела на оборотня. — Но я никогда не хотела наложить на себя руки. Я готова была биться до последнего за право БЫТЬ!.. А здесь, в этом доме, я мечтала о смерти. И ты хочешь, чтобы я поверила, что нужна тебе?!
— Я не прошу мне верить. Мне твоя вера без надобности. Я хочу, чтобы ты была рядом, чтобы спала со мной, чтобы сидела рядом за столом, когда я ем.
— Чтобы мыла тебя в ванной? — предположила я.
Он подумал и согласно кивнул.
— … Чтобы встречала после охот и походов?
Вновь согласный кивок.
— … Чтобы принимала вместе с тобой гостей в этом доме?
Кивок.
— … Чтобы вместе с тобой сидела в гостиной, когда ты читаешь книгу, и чесала тебе живот?
Он уже не кивал, но по лицу я поняла ответ. Грустно улыбнулась:
— Стах, все это делает жена для мужа. Ты хочешь семью.
— Я хочу тебя, — сквозь зубы выдохнул волк, толкая меня к стене. — Обними меня…
Какие к демонам разговоры, когда мне в живот упиралось уже ощутимое по твердости мужское достоинство?! На ближайшее время разговоры были забыты. Мокрую после душа, усталую, но удовлетворенную, меня оставили отсыпаться. А сам Карнеро ушел по делам, пообещав скоро вернуться. Я передумывала наш разговор, гадая, к чему это все приведет. И в тот самый момент, когда, мне казалось, все поняла, банально вырубилась.
Потом была долгая, сумасшедшая ночь. А эта течка не так уж и плоха! Во всяком случае, все комплексы и сомнения сносила напрочь. Я с донельзя счастливым лицом лежала на кровати. Карнеро, вернувшись из душа, присел рядом, вытирал волосы и разглядывал меня. Тыльной стороной ладони провел по лицу, шее. Стало щекотно, и я заулыбалась. А Стах замер, не сводя с меня жадного взгляда:
— Улыбнись.
— В смысле?
— Улыбнись мне! — велел альфа.
Я улыбнулась. А его перекосило.
— Фальшивка!
У меня, наверное, уже выработался рефлекс: стоило Карнеро разозлиться — цепенело все тело. Стала отползать подальше.
— Стах, а какую ты улыбку хотел? Улыбка на заказ только фальшивая и бывает.
Он больше не стал ничего слушать и говорить. Лег на спину и притянул меня к себе. Аккуратно целовал внутреннюю сторону ладоней, изредка касаясь их языком. Ощущения были престранные: и приятно, и щекотно, и очень хотелось приблизиться и заглянуть, что же такого он там нашел. В общем, это стало началом долгого чувственного действа, завершившегося очередным оргазмом. Уснула прямо на оборотне, вымотанная, но довольная и «сытая». Волк не возражал. Наоборот, стоило мне отползти, он двигался следом. В итоге утром Карнеро едва успел поймать меня, чтобы я не свалилась с кровати.
Так прошло еще несколько дней. И однажды я проснулась, не ощущая дикого сексуального голода. Было странное ощущение, что ты заснул в одном месте, а неожиданно проснулся в другом и не можешь понять: как? Течка прошла. И что теперь? Словно почувствовав направление моих мыслей, из-за спины насмешливо поинтересовались:
— Выспалась?
Я вздрогнула и торопливо поднялась:
— Да.
Наверное, это было по-детски смешно и глупо: сбегать утром из спальни, где провела ночь и не одну, но в очередной раз выслушивать о месте омеги в доме не хотелось. Я помнила.
Прямиком направилась в ванную, чтобы смыть с себя этот дурман из запахов, смыть следы поцелуев и прикосновений. Торопясь, забыла взять полотенце. Пришлось прямо так идти в комнату и на мокрое тело натягивать одежду. Я дрожала от холодных капель на коже, от сложившейся непонятной ситуации, от переживаний о своем будущем. Едва успела застегнуть штаны, как в мою комнату вошел альфа.
— Пойдем завтракать.
Шла следом, опустив голову. Но пришли не в столовую, а на кухню, где когда-то… Да, похоже, гормональный фон после течки еще не успел успокоиться. Карнеро внимательно посмотрел на меня, на мои вспыхнувшие щеки, но не стал ничего спрашивать, лишь махнул в сторону стола:
— Присаживайся. Сейчас вода закипит.
На столе уже стояли чашки, тарелка с чем-то мясным. А сам волк нарезал свежий хлеб, доставленный в поместье, видимо, пока я мылась. Засвистел закипевший чайник.
— Я помогу?
— Давай, — кивнул волк и спустя минуту, заметил: — У тебя заплаканные глаза.
Я аккуратно сполоснула заварник кипятком, засыпала чай…
— Почему ты плакала?
Вот ведь упертый! А то, что до этого я ревела после каждой встречи с ним, его не волновало?!
Залила в заварник горячую воду, накрыла крышечкой и только потом повернулась к Карнеро.
— Нам надо поговорить.
— Хорошо, — согласился тот. — Вот сейчас перекусим и поговорим.
Честно говоря, кусок в горло не лез. Маленькими глотками пила горячий чай и думала. Что он мне скажет? Что сказать ему? Мужчина уминал уже третий бутерброд и прямо лучился спокойствием и умиротворением.
Наконец, он откинулся на стуле, дав тем самым знать, что сыт и готов к беседе.
— Говори.
— Думаешь, это так просто?!
— А что сложного? — Карнеро вскинул бровь. — Тебе волнует, как мы будем жить дальше. Или так, как жили зиму и весну. Или так, как последнюю неделю. Я хочу продолжения этой недели.
— А третий вариант есть? — осторожно спросила я.
— Нет.
Затаила дыхание, решив пока не злить оборотня.
— И какую роль теперь ты мне предлагаешь!
Оборотень посмотрел прямо в глаза:
— Ты моя любовница. И всегда ею была.
— Не путай с секс-рабыней, — поправила я.
— А ты быстро осмелела!
Я прикусила язык. Карнеро облокотился на стол и, немного помолчав, сказал:
— Я никогда не забуду, что ты предала меня. Я никогда до конца не поверю тебе. Я никогда не доверюсь тебе абсолютно. Чтобы ты ни делала или говорила, я буду прокручивать вариант, что ты лжешь.
Не знала, что сказать, в чем-то, конечно, я понимала оборотня. Мужчина опустил голову:
— Грис говорит, что я влюбился в тебя… не знаю…
Я горько усмехнулась:
— На мне живого места нет после твоей любви! А из костей не сломанными остались только череп и позвоночник.
— А чего ты хотела?! Ты проникла в мое логово! Обманом! Со злым умыслом! Создала кучу проблем! Да если на то пошло, — волк стремительно поднялся и, схватив свой стул, сел рядом. — Если бы все шло, как вы с отцом планировали, многие мои волки были бы мертвы. Я — так точно! — Карнеро буквально выплевывал в меня каждое слово. — Я — волк, Люция. И когда мне делают больно — больно кусаю в ответ!
— Понятно. Теперь, насколько я понимаю, ты, наконец, упился своей местью! А что делать мне? Ты понимаешь, что эти полгода я никогда не забуду? Я знаю, на что ты способен! Каким чудовищем ты можешь быть!
— Это хорошо! Значит, будешь головой думать, прежде чем что-нибудь сделать или сказать.
— Я не хочу жить в страхе!
Карнеро откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
— Для страха больше нет причин. Я тебя простил.
— Что? ТЫ простил?… — я истерично рассмеялась. — Какое великодушие! Благодарю покорно!
Стремительно поднявшись, я вышла из кухни… Вообще вышла на улицу, чтобы прохладный воздух остудил голову.
— Я не понимаю, чего ты хочешь от меня?
Оказывается, Карнеро потянулся за мной следом и теперь стоял на верхней ступеньке, буравя взглядом мою спину. Я села на лестницу, собираясь с мыслями.
— Ладно! Пора покончить с этой историей раз и навсегда, — медленно выдохнула. — Стах, я признаю свою вину: да, я обманула, да, подставила тебя. Я сожалею об этом!